Хлеб по водам

— Да нет, я все равно собирался выходить, хотел немного прогуляться. — Эта идея пришла Стрэнду в голову только что. Он распахнул дверь и последовал за Хейзеном к лифту. В холле стоял высокий мужчина лет тридцати пяти в вельветовых джинсах и свитере. Хейзен представил его как одного из своих секретарей. Мистер Конрой — так его звали — выглядел болезненно-хилым и слабым. Глядя на его лицо, Стрэнд подумал: цвет пепла, на который в течение многих лет проливались кислотные дожди. Да и одет мистер Конрой был крайне небрежно и уж вовсе не официально. Интересно, подумал Стрэнд, как выглядят остальные секретари Хейзена, сколько их у него и компенсируют ли они своим внешним видом неказистый облик Конроя?

Мужчины спустились по лестнице ко входу в бойлерную, и Стрэнд нашел ключ. Отпер дверь в подвал, и Конрой быстро и ловко подхватил велосипед. Стрэнд вызвался помочь тащить его вверх по ступенькам, но Хейзен нетерпеливо заметил:

— Он прекрасно справится сам. Верно, Конрой?

— Ну разумеется, сэр, — ответил тот.

Стрэнд запер дверь и убрал ключ на место. Конрой с велосипедом поджидал их на залитой солнцем улице.

— Просто оставишь у привратника, — распорядился Хейзен.

— Слушаюсь, сэр.

— Тогда до понедельника.

— До понедельника, сэр, — ответил Конрой. — Но если вдруг понадоблюсь во время уик-энда, оставьте сообщение на автоответчике.

— Если возникнет необходимость, — сказал Хейзен.

Они со Стрэндом наблюдали за тем, как Конрой отъехал.

— Насколько я понимаю, он не является членом профсоюза, этот ваш Конрой, — заметил Стрэнд. — Иначе не сидел бы по выходным у телефона в ожидании вызова на работу.

— Он дельный малый, и ему хорошо платят за каждый час переработки. Вызывают время от времени. К тому же не женат. В данных обстоятельствах это большой плюс. — Хейзен усмехнулся. — Если не возражаете, может, пройдемся немного вместе?

— А куда бы вам хотелось пойти? — спросил Стрэнд. — В парк?

Адвокат улыбнулся и отрицательно покачал головой.

— Нет, на какое-то время с парком покончено. Слишком свежи воспоминания. Может, к Линкольн-центру?..[7]

— С удовольствием, — отозвался Стрэнд, и они зашагали по улице. — Никогда не уставал любоваться этим сооружением. Как-то обнадеживает, заставляет думать, что со временем город не превратится в полное убожество.

Какое-то время мужчины шли молча и не испытывали при этом неловкости. Затем Стрэнд заметил:

— А я вот все думаю о вашем имени…

— Почему?

— Жил некогда на свете некий Уильям Хейзен, чье имя значится в примечаниях в учебнике по военной истории США.

— Вот как? — В голосе Хейзена звучал неподдельный интерес. — И чем же он занимался?

— Ну, учился в Вест-Пойнте,[8] затем сражался с индейцами, а во время Гражданской войны уже в чине полковника воевал под командованием генерала Шермана в Джорджии. Командовал полком волонтеров из Огайо. И принимал участие в штурме форта Макаллистера.

— О Бог мой!.. — пробормотал Хейзен. — И откуда же вы все это разузнали?

— Учитель истории — настоящий кладезь бесполезной информации.

— Ну а чем еще он занимался? Если был важным человеком, возможно, мне следует претендовать на родство?

— Стал генералом и основал войска связи.

Хейзен рассмеялся.

— Войска связи! Знаете, у меня есть старый приятель, был пехотинцем во время Второй мировой. Он не очень-то жаловал войска связи. Рассказывал, что у них, в пехоте, была такая поговорка: «Достань звездочку из окошка, мать, твой сын поступил в войска связи». Пожалуй, я не буду претендовать на родство с ним… Кроме того, моя семья приехала в Нью-Йорк в 1706 году и никогда не бывала в Огайо. Ну а ваши предки?

— Мне не слишком много о них известно, — ответил Стрэнд, уже жалея, что затеял этот разговор. — Родители приехали в Нью-Йорк в 1920-м, из Ланкашира. Отец воевал, отравился газами на Сомме,[9] после чего заявил, что по горло сыт Европой. А когда я пытался расспрашивать отца о его семье и семье его матери, он отвечал, что они не стоят того, чтобы о них говорить. — Стрэнд пожал плечами. — Ну, пришлось поверить ему на слово.

Теперь в молчании их сквозила натянутость. А когда Хейзен заговорил снова, выяснилось, что он решил кардинально сменить тему.

— Я все раздумывал над тем, что вы говорили прошлым вечером, — заявил он. — О том пуэрториканском мальчике из старшего класса.

— Его имя Ромеро.

— Суть в том, что в наши дни довольно легко организовать обучение для многообещающих молодых людей. Особенно если они принадлежат к нацменьшинствам. Причем в самых лучших колледжах. Как думаете, вашего ученика это могло бы заинтересовать?

Стрэнд призадумался.

— Боюсь, что на основе тех оценок, которые он получит у нас, его будет трудно причислить к многообещающим. Судя по высказываниям других учителей, по их предметам он не успевает. Просто отказывается работать. Сомневаюсь, что он сможет заработать достаточно высокие баллы даже для получения аттестата.

— Скверно… — пробормотал Хейзен. — А как вы считаете, он обладает достаточными способностями и желанием, чтобы подтянуться? Прибавить хотя бы в последний год?