Хлеб с порохом

Через день после того, как уехал полк, появился новый командир полка – полковник Матвеев. Он был из нашего гарнизона, я его немного знал, и уважения у меня он не вызывал. А первые же совещания расставили все точки над «i» и относительно замов командира полка. Там нормальные были только двое, которые и пользовались заслуженным авторитетом: заместитель командира полка по боевой подготовке подполковник Есаулов и начальник штаба полка подполковник Мельников. А остальные были просто ничто, лишь пытались изобразить из себя значительных начальников. Особенно этим блистали зам по тылу и замполит полка. Много негативного было и среди командиров среднего и низшего звеньев. Отрицательную роль сыграло и то, что в данный момент было затишье в боевых действиях и многие вновь прибывшие офицеры, прапорщики, считавшие, что они сразу попадут в боевые условия, оказались сбиты с толку, попав практически в мирные условия. Да и для того, чтобы новым командирам подразделений взять ситуацию внутри коллективов под свой контроль и узнать ближе подчиненных, тоже нужно было время. Полуобстрелянные контрактники, из которых в основном состоял личный состав, тут же вообразили себя Рэмбо и воспользовались этой вынужденной паузой. В полку началось пьянство, мародерство: личный состав группами бросал позиции и уже днем, ничего не боясь и не стесняясь, выезжал в деревни и мародерничал, грабил, требовал наркотики, издевался над мирными жителями, пьянствовал.

…Я собирался ехать в полк, чтобы договориться о получении новых аккумуляторов на БРДМ, поэтому к тому времени, когда увидел БМП, набитую контрактниками, остановившуюся на окраине моей деревни, был вооружен. Контрактники встали во весь рост на броне и стали бурно обсуждать, с какой стороны лучше заехать в деревню, что мне дало время привести блокпост в боевую готовность и отдать необходимые распоряжения. У пехоты обсуждение тактики мародерства закончилось, и они стали раздеваться до нижнего белья, решив заехать в деревню с моей стороны, через зеленку, что было изначально невозможно, так как там проходила глубокая канава и им придется возвращаться обратно на дорогу, где я их и встречу.

На наблюдательном пункте в это время дежурили трое толковых бойцов из первого взвода, в том числе и пулеметчик с БРДМ. Объяснив им в нескольких словах, когда и как они открывают огонь, я решительно направился в сторону мародеров. Те же, не замечая меня, разделись и теперь, щеголяя грязными солдатскими трусами, а кое-кто и не первой свежести кальсонами, поднялись во весь рост на броне, и машина тихонько тронулась вдоль заборов. Контрактники, потрясая оружием, свистели, улюлюкали, изображая на броне танец индейцев, вышедших на тропу войны. Из общения с Рамзаном я уже знал, что, согласно обычаям и традициям чеченцев, мужчина не имеет права раздеваться на виду у всех или быть раздетым: это считалось оскорблением присутствующих. А тут полтора десятка поддатых «контрабасов», пользуясь беззащитностью жителей, сознательно оскорбляли всю деревню. Чувство сильного и ощущение безнаказанности могли этих ублюдков в российской форме толкнуть на любое гнусное действие по отношению к деревенским, порождая в ответ ненависть и глухую неприязнь к любому русскому. Я решительно шел вслед за БМП, даже понимая, что могу нарваться на пулю от этих сволочей, но шел и ощущал на себе взгляды жителей, считавших меня единственной защитой. Шел и сам кипел от ненависти к этим подонкам.

Как я и ожидал, БМП остановилась перед непреодолимой канавой, и «контрабасы» загалдели вразнобой, решая, как им быть, все еще не замечая меня. Остановившись в пяти метрах от боевой машины пехоты и оглядевшись, я с удовлетворением убедился, что меня и БМП отлично видно с моего НП. Скинув автомат с плеча, я веером дал длинную очередь над головами контрактников, которые от неожиданности присели и замерли, а потом медленно повернулись ко мне.

– Ну, вот что, уроды третьего батальона, – я уже успел разглядеть бортовой номер машины и медленно подошел к ее корме, – сейчас медленно разворачиваетесь и мотаете отсюда, и передадите другим, чтобы сюда свой поганый нос никто не совал. Это моя деревня. Вам все ясно?

Контрактники, разглядев, что я один, быстро пришли в себя. Один из них, судя по повадкам – главарь, прошел на корму и присел на корточки. Гадливо ухмыляясь, он вызывающе плюнул мне под ноги.

– Ты, майор, ошибся – тут мы хозяева, а не ты, так что катись отсюда сам, пока мы тебя не завалили. И совет тебе – забудь, что мы из третьего батальона.

Контрактники дружно заржали, а главарь повернулся назад и подмигнул своим товарищам – во как я его срезал.

Я же спокойно наблюдал за этими веселящимися скотами, чувствующими свое численное превосходство. Реальную опасность представляли только двое: главарь и еще один, с которым он обменивался взглядами, что-то замышляя насчет меня. Пора было их пугануть.

– Слушай, ты, Рэмбо сраный, если хотел бы вас завалить, я бы завалил вас давно, а не базарил с вами. Вы у меня давно на мушке.