Хлеб сатирика

Тогда, вгорячах, я не понял содержащейся в словах заведующего скрытой угрозы. И оценил ее только впоследствии.

Теперь мой телевизор исправен.

Случалось ли вам когда-нибудь попадать в руки невежественного дантиста? Слушать лекцию о снах и сновидениях? Высиживать долгие часы в приемной заведующего жилищным отделом? Не случалось?

Тогда вряд ли вы поймете переживания человека, который бессменно несет свою трудовую вахту у экрана телевизора…

Итак, легким поворотом рукоятки я включаю телевизор, и моя комната наполняется натужным гулом соскучившегося по капитальному ремонту автомобильного мотора. Я вижу на экране контуры знакомых московских зданий и сквозь бодрую маршевую мелодию слышу голос диктора:

— Дорогие друзья, Центральное телевидение начинает вечерние передачи!

И вдруг слух улавливает откровенный зевок. Я испуганно оглядываюсь, но в комнате никого нет: сын еще не вернулся из института, а жена ушла на вечернее дежурство в школу. Кто же так сладко зевает? Неужели тот невидимый за экраном телевизора диктор?

А эта девушка, чье изображение появилось сейчас крупным планом на экране, вынуждена улыбаться:

— Для самых маленьких мы покажем веселый мультипликационный фильм «Снеговик-почтовик».

Бедная девушка! Сколько раз ты улыбалась, объявляя этот фильм? Он действительно был когда-то веселым, пока не превратился в избитую, наскучившую всем Машам, Дашам и Вовам историю о суетливом снежном старичке, который везет детям подарки и все время их теряет…

Я включаю верхний свет и достаю из тумбочки, на которой стоит телевизор, трогательное повествование неизвестного автора о «Енисее». До начала передач по второй программе у меня есть добрых полчаса свободного времени.

Вчера для самых маленьких показывали «Дюймовочку». И я успел проштудировать страниц десять своего излюбленного «Енисея». А вот Вовам и Машам, вероятно, было хуже. Многостраничным «Енисеем» они не интересуются и к «Дюймовочке» давно охладели. Ведь даже самые маленькие растут понемногу, а примелькавшаяся их взорам мультипликационная героиня не изменилась даже на полдюйма!

Но вот наконец и время второй программы.

— Начинаем выступление коллектива художественной самодеятельности Дворца культуры имени Горбунова. Попросим руководителя драматического коллектива рассказать…

Нет, я не хочу, чтобы мне рассказывали о спектакле, я хочу его видеть. И снова переключаю телевизор на первую программу.

— …Особенное внимание наш коллектив уделяет овладению современным репертуаром…

Новый поворот рукоятки, вторая программа.

— …Образы наших современников воплотили в своем творчестве…

Снова включаю первую.

— …И ярко отразили художественные образы, выведенные в пьесах советских драматургов…

Что за наваждение! Судорожно хватаю «Телевидение» за текущую неделю. Так и есть: вторая программа только начала рассказ о художественной самодеятельности, а по первой он уже ведется целых пять минут. В военной тактике это называется взять противника в клещи. Принужденный к безоговорочной капитуляции, я снова листаю «Телевидение» за прошлую неделю.

Ну да, этот концерт «По заявкам зрителей» я помню отлично. В первом отделении был известный иллюзионист-манипулятор, который закончил свое выступление, засыпав всю сцену ворохом платочков, выхваченных из обычной театральной афиши. А во втором… Во втором тоже выступал не менее известный манипулятор… И когда он уходил, то сцена опять была засыпана, как снежными хлопьями, теми же изящными изделиями из крепдешина…

По какому же принципу составляются на телевидении программы передач? Мне невольно вспоминается старая-престарая игра под названием «ералаш», которая когда-то пользовалась большим успехом на вечеринках. Иван Петрович пишет на бумажке одно слово и передает Василию Ивановичу. Тот, не читая написанного, также пишет слово и вручает бумажку Елене Ивановне. После того, как бумажка обойдет всех, ее зачитывают. Иногда получается довольно смешная фраза:

— Ехала коза верхом, бережком, седой бородой небо вычерпала…

Кажется мне, что бумажка с программой телепередач тоже заполняется таким способом, только слова о козе, вычерпывающей небо седой бородой, вписываются не мифическими Иванами Петровичами и Еленами Ивановнами, а реально существующими главными редакциями Центрального телевидения.