Хлоя Ноар

– Это мы должны говорить слова благодарности за спасение. Теперь будем вашими должниками и верными слугами до конца, – торжественно произнес Гелиос.

– Нет, не говорите так. Вы не слуги и тем более не должники. Вы – друзья и соратники, – резко произнесла я.

Никогда нравилось это преувеличенное возвышение и поклонение. Ведь только немного помогла. Благодарить должны не меня, а Стефани… Трудно признать это, но если бы не Стефани, то сейчас вряд ли была живой. Спасибо, Стефани.

Неожиданно прозвучала музыка. Пора танцевать.

Тогда аккуратно взяла под руку Гелиоса, и мы медленно стали спускаться по парадной лестнице. Столько взглядов никогда не ощущала даже в автобусе, на котором в школу приехала. Но нравилась эта помпезность. Немного эгоистично с моей стороны, но удовольствие чувствовалось.

Спустившись по лестнице, король провел в середину огромного зала, сделанного, словно из хрусталя.

Встав в стойку для начала танца, Гелиос аккуратно, чтобы никто не заметил, приподнял меня и поставил на ботинки.

Музыка началась. Скажу, что музыканты – виртуозы. Я ждала, что будет звучать обычная и избитая для вальса музыка, но из музыкальных инструментов издавались такие звуки, что чувствовала, будто являюсь лебедем и плыву по прозрачному, чистому озеру. И я отдалась этому ритму, этой волшебной мелодии.

Меня не существовало, а только эти мгновения, эти секунды, минуты. Чувствовала лишь легкость, эйфорию и тепло рук Гелиоса. И кроме короля никого не видела. Весь окружающий мир был стерт. Теперь окружали не люди, а какой–то особенный мир, где существуем только мы, прохлада, спокойствие, равновесие и свет.

В этот мир потом проникли еще две пары: Лен и Сага, Рафаэль и незнакомая девушка. Но я была готова поделиться тем миром и пропустить их. Теперь казалось, что все танцевали на облаке, которое никогда не разрушится. Краем глаза видела танцующий треугольник. Мы парили, как танцующие бабочки, перелетая с место на место просто невообразимо мастерски. И совсем ничего не хотелось. Разрушить этот идеальный мир – значит, нарушить спокойствие.

Даже не знаю, сколько танцевали, но казалось, что была уже полночь. То есть прошло часов 5.

Вдруг, вены начали бить тревогу: стонать от боли, становиться сухими и обескровленными, тянуть жизненные силы во мрак. А облако, на котором танцевали – начало таять. Но только подо мной. И я начала падать в никуда. В глазах резко потемнело. Виски сдавила невыносимая боль. Руки стали ватными. Ноги, будто сковали. А из глаз полилась кровь.

Я упала на плиту, ощутив спасительную прохладу. Но потом все вокруг начало плавиться. Даже не знала, что со мной происходило. Я слышала крики и мое имя, которое произносили с тревогой. Но тут сильная боль в голове быстро исчезла, а вместо тьмы в глазах начали появляться картинки. Школа, проход возле нее со стороны оранжереи, арка из шипов. Стены места, куда пришла, состояли только из шипов темно – синего цвета. Тьма и сырость окутывали это место. Но посередине комнаты, назовем это так, стояла небольшая колонна, на которой красовался кубок из золота и розового стекла. Вспышка. Я очнулась. Очнулась вся в поту на раскаленном полу. Все вокруг горело. Слава Богам, никто не пострадал.

И я знала, что это все значило. Пора делать выбор. Выбор моей сущности.

Воспоминание 16

Потушив огонь льдом из–под шампанского и водой, я выбралась из замка и побежала к выходу. Терзали чувства совести и горечи. Совести потому, что могла убить людей, которые мне верили. Горечи – не хотела делать выбор, ведь одно из решений не подходит к плану дальнейшей жизни. А Рафаэль? Он обещал, что успеем все решить к этому дню! Эльф – обманщик! Нет! Это я виновата, сама полезла спасать народ…! Что же теперь делать…?! Могу потерять все…, если выберу любой из предложенных вариантов…! Все и всех…!

Я была в полнейшей растерянности. Одолевали горечь и истерика, беспросветная грусть. Мою душу и сердце будто резали медленно тупым ножом, пытаясь нанести смертельные раны, но нож был настолько тупым, что ничего не выходило. Хотелось самой наточить нож и облегчить страдание. Я бежала, ничего не замечая. Ветки лупили по лицу, камни били ноги, а трава резала пальцы.

Внезапно кто–то схватил за живот. Я пыталась вырваться, но, поняв, что не в состоянии, просто расплакалась.

– Хлоя…, ты не обязана. Прислушайся к сердцу. И ты сделаешь правильный выбор, – произнес знакомый голос.

Тогда я обняла этого человека и прошептала на ухо:

– Как не понимаешь, если не выберу то, что предложено – я умру. А если выберу – в жизни тебя больше не будет. Я не переживу этого.

Лен смахнул с моей щеки слезы. И потом, крепко обняв, произнес:

– Разлука – не смерть. Я знаю, каков бы там выбор не был, тебя не оставлю и тем более не дам умереть. Ведь я тебя люблю.

Эти три слова заставили еще больше плакать. И я плакала не только от боли, но и от счастья. Эта фраза была словно заклинанием, которое способно сломить любые силы. Но истерику ничего сломить не могло.

Чувствуя упадок сил, сильно прижалась к Лену и в бреду произнесла: