ХМАРА

 День входил в свои права с медлительностью черепахи. Сгустки облаков, устилающие еще по ночному черное небо, забагровев на востоке, в зените сделались темно-лиловыми и от того еще более тяжелыми, странно похожими на литую броню, сковавшую небосвод. Морось, всю ночь опускавшаяся с беззвездного неба и мелкой холодной водяной пылью оседавшая на лицах и руках стражников, медленно истаяла, превратившись в густой, промозглый туман, окутавший высившиеся вокруг сопки и заполнивший кусками расплавленной "ваты" раскинувшиеся на западе низины. Всю ночь не сомкнувшие глаз "вои", словно сонные мухи, расползлись по поляне в поисках солнечного света и боле менее сухого места ,где можно было бы перекусить. Но увы, увы ,съестные припасы, намытые немилосердным дождём, превратились в раскисший студень. Теперь мои стражи останутся голодными. Так им и надо, о пропитании "бедного странника" никто и не подумал. Хорошо, денег не отняли и мне еще загодя удалось перекупить у рыжего Мефодия каравай хлеба, бутыль кваса и приличный кус густо посыпанного специями сала. Так что пока моя "группа" разогревалась, я неспешно завтракал, уплетая за обе щеки сало с хлебом и запивая всё это мятным, слегка забродившим квасом. Разогревалась братва долго. Вышли в путь, когда солнце поднялось высоко над лесом, а туманная мгла окончательно рассеялась.

 Дорога, петляя из стороны в сторону, вела между пологих холмов, перемежающихся небольшими болотцами, где среди трясин, покрытых какими-то желтыми цветочками и вод, сплошь заросших колючим водорезником, нет-нет да и виднелись небольшие бочаги открытой воды, в которой с шумом плескались то ли мелкие водяные животные, то ли большие рыбины. Постепенно местность, до сей поры болотистая и равнинная, стала переходить в пологие предгорья. Небольшие хребты, словно путь летящей ввысь стрелы, вырастая до лысых гор, вели на юг.

 Чем выше мы поднимаемся, тем становится холоднее и холоднее. Да уж, юг так юг. Приветливые южные горы, солнце, воздух и вода, что-что, а воды здесь действительно хватает, и из всех щелей так и брызжет, то с неба, то из-под земли. Под каждым хребтом ручей, под каждой сопкой ручеёк и тьма тьмущая родничков и родничёчков. В хорошую жару они наверняка пересыхают, но где эта жара? Не вижу и не слышу. В тени деревьев ни лучика света, все закрывает сплошной завес листвы. Лес тёмный, неприветливый и чем-то неуловимо похожий на Чеченский. Только деревья еще более колючие, кора темнее, а ветви гуще. Холодно. Очень холодно, короче, холодрыга ещё та.

 Наконец-то лес кончился, выбираемся на лысую середину хребта. Под лучами всё еще вынужденного пробиваться сквозь завесу белых облачков солнышка становится значительно теплее, и мои спутники, вытирая обильно струящийся по лицу пот, с ностальгией вспоминают лесную "прохладу". Почва под ногами становится всё более каменистой, и вскоре на нашем пути завиднелись настоящие скальные гряды. Умаявшиеся от непривычно долгой ходьбы мужики, завидев среди камней и валунов большую щель с благодатной тенью, вознамерились "воздохнуть". Я же, привычный лазить по горам и сопкам с сорокакилограммовым рюкзаком, сунув в суму молот и оставив в руках только деревянный дрын, пошел немного прогуляться по окрестностям. Задерживать меня или хотя бы сопровождать в дальней дороге никто не стал. То ли поостереглись, то ли, справедливо предположив что "куда он с подводной лодки денется" оставили всё в руках божьих. Двигался я не спеша, размеренно, сберегая силы и внимательно поглядывая по сторонам. Дорога ,убегая в даль, и теряясь между больших валунов и хаотичного нагромождения более мелких камней, постепенно уходила вниз к подножию хребта, образованному огромным скальным монолитом, упиравшимся в черное отверстие каменного ущелья. Вот там у самого горизонта и виднелся островерхий шпиль высящейся над местностью башни, стоявшей на подступах к приземистому средневековому замку. Вот теперь я стал маскироваться по-настоящему.

 На то ,чтобы преодолеть разделяющие нас мили, у меня ушло три часа, но оно того стоило. Предмет моего поиска высился передо мной во всей своей красе. Я вполз на вершину скального образования и, улёгшись среди каменных глыб, стал вести наблюдение.