Хмель диких трав

— Скажи мне лучше, ты не жалеешь о том, что пришла ко мне? О том, что было между нами? Если жалеешь, то это было бы для меня горше всего на свете.

— Нет. А ты?

— Ещё чего!!! Стал бы я отказываться от такого подарка и чуда как время, проведённое с тобой!!!

— Не жалеешь о том, что ты у меня не первый мужчина? Я ведь уже не девственница.

— Нет. Я не собственник. Мне главное не твоё прошлое, а наше совместное будущее. Я никогда не попрекну тебя твоим прошлым. Хотя я совсем не буду в восторге, если когда — нибудь ты уйдёшь от меня. Напротив, я умру в душе, если так случится. Я уже умер. когда ты ушла к Руслану, но ты вернулась и этим оживила меня, родная. Ты у меня первая и последняя женщина в моей жизни. Я не спал ни с кем до тебя и после тебя не собираюсь.

— Милый, ты больше не отвергнешь меня, если я приду ночью к тебе?

— Нет. Более того, теперь тебе никуда не надо ходить. Мы будем спать с тобой вместе в одной постели. Я больше не собираюсь терпеть такую пытку, как ночи без тебя ни секунды.

— Согласна. Мне тоже плохо без тебя.

— Рая, Дан, где вы там ходите? — вторично позвала их Астра Харитоновна. — Всё остывает. Мне греть по второму кругу?

— Нет, мама, не надо, мы уже идём к тебе, — промолвил Дан.

Он и молодая женщина, наконец, вышли к столу.

— Садитесь завтракать.

— Мы извиняемся, что так вышло, что сегодня поздно встали.

— Да ладно, Раечка, не надо никаких извинений. Скажу вам по большому секрету, что, когда у нас с Гордеем, отцом Дана была первая брачная ночь, то встали с ним вообще в час дня. И ничего, до сих пор никто не жалуется. Свекровь нисколько не донимала меня этим за всю жизнь совместную жизнь. Она вообще была у меня превосходная женщина!!!

— Можно у вас спросить? — продавщица стала стесняться.

— Спрашивай, девочка.

— Почему вас зовут Астра Харитоновна?

— Только — то?.. У тебя был при этом вопросе такой смущённый вид, будто ты хочешь спросишь что — то такое страшное или непонятно что. А ты всего лишь это. Моего отца звали Харитон, Царство ему Небесное. Дети, когда он был маленький дразнили его:

"Хари, Хари, Харитон,

Ты купи себе батон

И гони нам самогон,

Дорогой наш Харитон".

Мой папа всё равно любил своё имя. Он сказал, что, когда у него родится дочка, то назовёт её Астрой потому, что моя мама любила астры, а он был небогатый, лишних денег на цветы у него не было, а порадовать милую хочется. Поэтому он воровал для неё астры с клумб. Но за такое не сажают, ведь верно?

Она весело подмигнула Дану и Рае.

— За такое не сажают, — согласился он. — Какие ушлые были дети! Если им в таком раннем возрасте нужен был самогон, что из них выросло дальше? Я шучу. Я не думаю, чтобы они все поголовно во взрослом возрасте стали пьяницами.

— Ты прав, Дан, в детском возрасте никто из них не пил. Вот, когда выросли, к сожалению, некоторые спились и умерли. Но их было всего двое.

— Так много было людей, которые обижали моего дедушку?

— Хватало. У него было по тем временам необычное имя. Назвал священник, а раньше религия не приветствовалась. Вот изгалялись кто как мог над моим папочкой кому не лень. Только он тоже был не робкого десятка. Давал всем подряд отпор кому только мог. Есть такое имя Астра, но очень редкое. Ты пошёл у меня в своего деда, что внешностью, что характером. Ты тоже как мой покойный папочка красивый, добрый и благородный.

— Мама, не нахваливай меня. Совсем смутила.

Молодой человек весело улыбнулся во все свои тридцать два зуба.

«Какие они у Дана белые и красивые!» — подумала она. «Сразу видно, что он следит за ними».

— Дан, не смущайся, — произнесла Рая. — Твоя мама говорит о тебе чистую правду.

— Уж, если моя любимая жёнушка так говорит обо мне, спорить не буду, значит, так и есть.

Он засмеялся и обеим женщинам, которые любили его стало от этого смеха так тепло на душе!

— Спасибо, мама, за завтрак. Я наелся.

— Вам также спасибо, Астра Харитоновна. Всё было очень вкусно.

— Я рада, детки, что сумела угодить вам. Чем теперь займётесь?

— Пойдём прогуляемся по селу. Зайдём к Семёну Макаровичу. Ты будешь не против?

— Отчего нет? Зайдите порадуйте старика.

Молодая женщина и грузчик пошли по Яблоневке. Поскольку на дворе был февраль, все местные бабки предпочитали отсиживаться дома.

— Гляди, местных сплетниц нет. Всех как ветром сдуло, дорогая.

— Я за ними не плачу, а ты?

— Что — то тоже совсем нет и не хочется.

Они засмеялись и Дан поцеловал продавщицу, уже не спрашивая на то её разрешения. Чего спрашивать, если всё равно она его жена и нет ни единой живой души? Никто не будет их осуждать.

Парочка часто останавливалась на улице и целовалась.

Семён Макарович был очень рад видеть дорогих гостей.

— Как здорово, что вы зашли, а то я думал, что ты сегодня не придёшь, Рая, из — за того, что ты занята молодым мужем!

— Как можно! — с упрёком посмотрела на него молодая женщина. — Ведь — ты мой дедушка. Как я могу забыть о тебе?

— Будет — будет. Молчу — молчу. Извини, был не прав.

Пробыв три часа в гостях у деда, молодые люди вернулись домой.