Хмель и Клондайк

– Очень плохие, – не стал я скрывать правды. Жилина здесь точно любить не должны, так что лучше узнать побольше. – А что узнать пытались?

– Да все. Как часто бываете, да куда ездите, да что возите. По селу шарились и к людям приставали.

– Мы их забрали, потом городским в стоп-лист внесли, а те их погнали за границу зоны безопасности, – заговорил младший брат. – Но сами понимаете, на Лудине свет клином не сошелся.

– Прекрасно понимаем, они уже на нас засаду сегодня устраивали между Лудином и Волчьим Логом.

– Даже так?

– Даже так.

– Ну могу сказать, что их людям здесь точно лучше не появляться.

Хмель. Самые события

Среда

Утро! Я люблю утро!

Нет, без дураков – люблю. Люблю хотя бы за то, что оно есть. Что умылся, побрился и раскладываю таблетки, а не валяюсь обгорелым трупом в морге или где похуже. А что голова гудит от контузии и слегка побаливает с похмелья, так это ерунда, дело житейское. Оклемаюсь.

Я припомнил полностью выгоревший изнутри внедорожник, нервно поежился и, выложив перед собой «Омегу», начал одну за другой закидывать в рот пилюли и запивать их водой.

Потом накачал немного светлого, смыл пивом неприятный привкус во рту и прошелся по бару, высматривая, все ли в порядке. Иван оставил записку, что подойдет ближе к обеду, но это нормально – и так последнее время ему практически не помогаю. Пусть отдохнет. Хотя если отдыхать он собрался в компании тех колдуний, то придет еще более усталым. Надолго его в таком режиме точно не хватит. Но не мое дело, сам разберется.

Я нацепил металлический браслет часов на запястье, поправил кобуру с револьвером на поясе, затем проверил «Шершень» и пневматическую винтовку. После вчерашнего на душе было неспокойно.

Затевалось что-то серьезное. Пусть Ермолов и не на официальную зарплату свои хоромы выстроил, но взрывать главу пограничной службы из-за попила финансирования никто не станет. Так дела не делаются. Стреляли из-за работы. Но кому мог перейти дорогу главный пограничник? Неужели опять с Городом проблемы? С Северореченском отношения нормальные, это я знал точно. И поставки стабильно шли, и торговцы-челноки из числа завсегдатаев ни о чем таком не предупреждали.

О варианте, при котором Ермолова хотели убрать свои, даже думать не хотелось. Ну и не стал. Налил чаю, уселся на табурет, пролистал вчерашнюю газету. Там ничего интересного не оказалось. Разве что интервью с председателем правления «Паевой электрической компании» тиснули на первой полосе. Неужели и в самом деле дело стоящее?

Об убийстве Сома, кстати, не написали ни слова, и это было крайне странно – криминал был основной темой любого номера, зачастую даже единственной. Пусть и писали, будто жизнь в Форте налаживается день ото дня, но упоминать о том, кто этому мешает, не забывали. И крайними, разумеется, назначалась вовсе не Дружина, а Семера и покрывавшая ее Лига. Пропаганда, как она есть.

Кинув газету на прилавок, я поднялся с табурета, и в этот момент в бар с улицы прошел невысокий пожилой господин. На гладкой, слегка желтоватой коже его лица не было ни единой морщины; узкие, словно прищуренные, глаза смотрели подчеркнуто дружелюбно.

Дружелюбно – да, но мне враз стало не по себе.

Когда в не самое престижное питейное заведение наносит визит глава влиятельного Торгового Союза, в котором я, к слову сказать, не состою, – ни к чему хорошему это привести не может совершенно точно.

«Будет выкручивать руки?» – мелькнуло в голове, а когда вслед за стариком в бар прошло двое телохранителей, сомнений в этом не осталось ни малейших. Будет.

Но чего ради? Неужели их мои обороты заинтересовали?

– Здравствуйте, Ян Карлович, – через силу улыбнулся я. – Пива?

Глава Торгового Союза молча покачал головой. Он медленно расстегнул дорогое пальто, уселся за стол и жестом пригласил меня присоединиться.

Телохранители остались стоять. У одного топорщилась на боку распахнутая куртка, второй, судя по шальным глазам, был колдуном.

Почему-то показалось, что при необходимости они усадят меня силой и даже сломают ноги, чтобы не пытался встать. Охрану Торгового Союза обеспечивали боевые бригады Цеха, но это были не охранники, это были костоломы.

Револьвер на поясе придал определенную долю уверенности в собственных силах, поэтому я спокойно уселся напротив торговца и улыбнулся:

– Слушаю вас, Ян Карлович.

Тот дал отмашку телохранителю, и парень в распахнутой куртке выложил на стол увесистую картонную коробку. Коробку мне прекрасно знакомую.

– Отличная работа, – сняв крышку, похвалил мастерство гравера Ян Карлович. – Штампы просто идеальны.

Я судорожно сглотнул и покачал головой:

– Боюсь, не разбираюсь в этом. Я варю пиво…

Старик выставил перед собой палец, обрывая меня на полуслове, закрыл коробку и хриплым, слегка надтреснутым голосом произнес:

– На прошлой неделе вас ограбили. Бандиты нашли в подвале пресс и забрали штампы. Бригадир Семеры сдал их своему букмекеру, а тот вместе со всей подноготной передал мне. И вот я здесь.