Хмель-злодей

Поляки были прекрасно осведомлены о том, что Богдан попал в немилость к своим бывшим союзникам, и те отвернулись от него. Сами же они, напротив, примирились со своими всегдашними врагами — турками и татарами, а также подданными султана — молдавским, валашским и трансильванским господарями. Князь Рагоци даже пообещал королю польскому тридцать тысяч солдат для борьбы с казаками.

Отчаявшись, Богдан решил снова обратиться с универсалом к народу, в котором призывал селян в своё войско:

«Я начал настоящую войну с поляками не из личных расчётов, а ради прав и вольностей всей Украйны, за православную веру и святые церкви, писал он в универсале».

Но народ, неоднократно обманутый Хмельницким, разорённый бесконечными войнами, не внимал его призыву и не шёл под казачьи знамёна. Тогда Богдан решил силой заставить людей поступать в его войско, и даже в острастку сжёг город Лоев, когда жители отказались идти к нему добровольно.

Навстречу польскому королю, который двигался к Украине, жители высылали повинные депутации.

У Богдана оставалась единственная надежда: на Московское государство, на царя, с которым он уже пятый год вёл хитрую обманную игру.

Хмельницкий не подозревал, что его ближайший друг и соратник Иван Выговский тайно сносится с московским правительством. И когда Богдан отправил своих послов к царю с просьбой «принять его с войском запорожским под свою высокую руку», которую они должны были передать устно, боярская Дума не поверила ему. Она уже знала, что Хмельницкий является подданным турецкого султана.

— Я всею душою болею за наше православное дело, а государь медлит с принятием нас под свою высокую руку и помощь не оказывает.

Хмельницкий старался показать, что говорит эти слова Сергею Яцыну, посланнику Путивльского воеводы князя Хилкова, искренне. Яцын кивал головой, удобно устроившись в глубоком кресле и внимательно глядя на гетмана. Он прекрасно знал хитроумного Богдана, который умел говорить одно, думать совсем другое, а поступать…

— Вижу, что государевой милости не дождаться, не отойти мне бусурманских неверных рук, и если государевой милости ко мне не будет, то я — слуга и холоп турецкому.

Путивльский воевода узнав от своего посланника об этих словах Хмельницкого, немедленно донёс эти речи государю, добавив, что в гетманской ставке сидят послы турецкие.

Эти известия заставили московское правительство поторопиться с окончанием дела об Украине. В конце июня прибыл посол от государя Алексея Михайловича с грамотой о том, что он принимает войско запорожское под свою высокую руку.

В начале августа 1653 года Тимофей вновь отправился в Молдавию, он никак не мог расстаться с мыслью, что не ему принадлежит богатая валашская земля. А в середине августа Богдан уже получил от него известие, что он, разбитый в поле неприятелями, заперт в замке Сочавы объединёнными силами господарей и ляхов. В то же время поляки начали наступление на Украину, захватив в Брацлавском воеводстве несколько городов и укреплённых замков, уничтожили много казаков и продвигались к Днепру. Хмельницкий не знал что делать: с одной стороны, сын призывал его спешить на выручку в Сочаву, а с другой — надо было защищать от врагов Украйну.

В это время полковники и высказали своему гетману горькую правду:

— Непотребно нам чужую землю оборонять, а свою без остереганья метать, потребно нам за себя стоять и свою землю оборонять.

У Хмельницкого сдали нервы, он был взбешен, выхватил саблю и ударил по руке одного из близстоящих — черкасского полковника Яська Пархоменко. Потом три раза поклонился, извиняясь, и приказал выкатить бочку мёда питьевого.

И всё-таки гетман не послушался своих полковников и выступил с войском к Сочаве, но на дороге он встретил казаков с трупом Тимофея, который умер от раны, полученной им при взрыве неприятельского ядра.

Богдан приказал везти тело сына в Чигирин, а сам двинулся против поляков, остановившихся лагерем под Жванцем. По дороге к нему примкнул Ислам-Гирей, недовольный тем, что поляки задержали дань, оговорённую Зборовским договором.

Польское войско было окружено, ему грозила катастрофа, однако в планы хана это совсем не входило. Он примкнул к Хмельницкому только с одной целью — заставить поляков платить дань по Зборовскому договору. После победы под Берестечко, поляки вообразили, что они могут отказаться от платежей. Сейчас хан тайно общался с королевскими военачальниками об условиях возобновления уплаты дани. Посланец султана, находящийся при татарском войске, уже давно убеждал Ислам-Гирея бросить Хмельницкого и возвратиться в Крым. Того же желали и татарские мурзы.