Читаем Хмельницкий. Дума о гетмане Богдане полностью

В Малороссии возникла новая элита, которую создала шляхта польского времени вместе с казацкой старшиной, происходящей из низких сословий, которая во время правления И. Самойловича (1672–1687) и И. Мазепы укрепила свою земельную собственность и приняла шляхетскую модель жизни. Однако все они были вынуждены стать казаками, но выделились в «значне товариство войскове». Остальные казаки сохранили древние привилегии, такие как самоуправление, освобождение от налогов, право собственности земли, право винокурения, свободы торговли некоторыми товарами. Эта группа из-за отсутствия платы за службу, которую получали в Польше, подвергалась экономической и общественной деградации и переходила в ряды свободных крестьян. Города Малороссии были невелики и не играли большой роли в народном хозяйстве края. Они сохранили немецкое право — наследство Речи Посполитой. Крестьяне, получившие личную свободу в результате казацкой революции, платили только налоги, но к середине XVIII в. большинство из них снова попало в крепостничество через дары монастырям, поборы шляхты и казацкой старшины. Около 1760 г. из 515 тыс. всех крестьян уже 465 тыс. было частновладельческими. Особенностью общества Малороссии была небольшая по сравнению с Россией доля крестьян. Они составляли приблизительно 50 % населения (в России 90 %), почти столько было казаков — 455 тыс., духовенство, русские дворяне, офицеры и другие привилегированные слои составляли 11 тыс. человек, в том числе новая шляхта — всего 2400 человек мужского и женского пола. Малороссийская элита соединила шляхетские и казацкие традиции в том, что «статьи Б. Хмельницкого» — своеобразная конституция гетманства, всякий раз меняющаяся под нового гетмана, — сохраняли договорную систему отношений казаков с правительством и гетмана с императором. Кроме того, новая шляхта приняла на себя ответственность за сохранение государственного строя, чем напоминала шляхту Речи Посполитой. Эту ответственность утверждал, кроме того, действующий Литовский статут 1588 г., в котором шляхта находила ежедневную поддержку для осознания глубоких общественных разногласий с единой Русской империей. Большое количество казаков (фактически показаченных крестьян) долго не позволяло ликвидировать гетманство и казацкую самоорганизацию. Казацкие традиции и «права и вольности» требовали почтения. На таком фоне возникла героическая казацкая традиция, а именно прославление Хмельницкого в литературе. Появился новый жанр — казацкие летописи: Грабянки (1710), Савицкого (1718) и Велички (1720). В этих произведениях появилось новое самосознание, элементами которого стало уважение казацкого прошлого, шляхетское политическое мировоззрение и ощущение отличия от России, с которой Малороссию, согласно взглядам малороссийской элиты, соединяет только царское лицо.


Станислав Жолкевский (1470–1620 гг.). Польский гетман и канцлер.


Возникшее вследствие казацкой революции государство Б. Хмельницкого было только этапом в долгой истории формирования украинского народа. Неожиданный кризис Речи Посполитой и стечение обстоятельств международной политики, а именно поддержка Крымского ханства обусловили кратковременное самостоятельное существование этой политической системы. У нового господствующего сословия — казачества не было сплоченности и самосознания для защиты института государства, поддержка которого зависела от настроений крестьянских масс. Устройство, фундаментом которого было сопротивление польскому гнету, а структурные основы состояли из смеси «казацкого демократизма» и «гетманского монархизма», было быстро разрушено внутренними противоречиями. Внутри казацкого государства отсутствовали силы, способные к упорному строительству государственных институтов, умеющих создавать общественный мир, необходимый для создания структур власти. Казацкое государство объединило только небольшую часть Южнорусских земель. Элита остальной части (И. Выговский и его соратники) или полонизировалась, или стояла на почве соблюдения господствующего порядка Речи Посполитой. В этом смысле мы видим отсутствие существенных сил, способных построить украинское государство, из-за отсутствия политической украинской национальности. Единственным фактором, соединяющим общество, было православие. В Гадячском договоре И. Выговский один раз вышел за рубежи Русского Княжества, обусловливая соглашение согласием поляков на основание трех высших православных учебных заведений в Речи Посполитой и гарантии свободы православного вероисповедания во всей стране. Еще больше говорит об этом постановление всех слоев южнорусского общества в связи с проблемой отдачи Киева Польше в 1669 г. Против отдачи «православной столицы» выступили все. Даже П. Дорошенко, в то время вассал Турции, писал Алексею Михайловичу, протестуя против угрозы возврата иезуитов на Украину.

Перейти на страницу:

Похожие книги

188 дней и ночей
188 дней и ночей

«188 дней и ночей» представляют для Вишневского, автора поразительных международных бестселлеров «Повторение судьбы» и «Одиночество в Сети», сборников «Любовница», «Мартина» и «Постель», очередной смелый эксперимент: книга написана в соавторстве, на два голоса. Он — популярный писатель, она — главный редактор женского журнала. Они пишут друг другу письма по электронной почте. Комментируя жизнь за окном, они обсуждают массу тем, она — как воинствующая феминистка, он — как мужчина, превозносящий женщин. Любовь, Бог, верность, старость, пластическая хирургия, гомосексуальность, виагра, порнография, литература, музыка — ничто не ускользает от их цепкого взгляда…

Малгожата Домагалик , Януш Вишневский , Януш Леон Вишневский

Публицистика / Семейные отношения, секс / Дом и досуг / Документальное / Образовательная литература
1993. Расстрел «Белого дома»
1993. Расстрел «Белого дома»

Исполнилось 15 лет одной из самых страшных трагедий в новейшей истории России. 15 лет назад был расстрелян «Белый дом»…За минувшие годы о кровавом октябре 1993-го написаны целые библиотеки. Жаркие споры об истоках и причинах трагедии не стихают до сих пор. До сих пор сводят счеты люди, стоявшие по разные стороны баррикад, — те, кто защищал «Белый дом», и те, кто его расстреливал. Вспоминают, проклинают, оправдываются, лукавят, говорят об одном, намеренно умалчивают о другом… В этой разноголосице взаимоисключающих оценок и мнений тонут главные вопросы: на чьей стороне была тогда правда? кто поставил Россию на грань новой гражданской войны? считать ли октябрьские события «коммуно-фашистским мятежом», стихийным народным восстанием или заранее спланированной провокацией? можно ли было избежать кровопролития?Эта книга — ПЕРВОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ трагедии 1993 года. Изучив все доступные материалы, перепроверив показания участников и очевидцев, автор не только подробно, по часам и минутам, восстанавливает ход событий, но и дает глубокий анализ причин трагедии, вскрывает тайные пружины роковых решений и приходит к сенсационным выводам…

Александр Владимирович Островский

Публицистика / История / Образование и наука