Хмельницкий. Дума о гетмане Богдане

Именно тогда на территории Украинской ССР начинается пресловутая «украинизация», проводниками которой стали бывшие «боротьбисты» (украинские левые эсеры), которые в 1920–1921 годах вступили в ряды КП(б)У и быстро составили костяк ее ЦК — Панас Любченко, Николай Скрыпник, Андрей Хвыля, Александр Шумский и другие. Важную роль в этом процессе имели Постановления СНК УССР и ЦК КП(б)У «Об украинизации», принятые в 1925 году. Тогдашний Первый секретарь ЦК КП(б)У Эммануил Квиринг не смог справится с украинствующей публикой и сам подал в отставку. В декабре 1925 года на его место из Москвы прибыл Лазарь Каганович, ставший уже Генеральным секретарем ЦК. Однако и он не сумел обуздать разгул украинизации на рагульский манер. В итоге, в конце апреля 1926 года сам И.В.Сталин был вынужден был направить в Харьков личное письмо «Тов. Кагановичу и другим членам ПБ ЦК КП(б)У», которое содержало две крайне принципиальных позиции: 1) «Можно и нужно украинизировать, соблюдая… известный темп, наши партийный, государственный и иные аппараты, обслуживающие население. Но нельзя украинизировать сверху пролетариат. Нельзя заставить русские рабочие массы отказаться от русского языка и русской культуры и признать своей культурой и своим языком украинский. Это противоречит принципу свободного развития национальностей. Это была бы не национальная свобода, а своеобразная форма национального гнёта. Но это процесс длительный, стихийный, естественный. Пытаться заменить этот… процесс насильственной украинизацией пролетариата сверху — значит проводить утопическую и вредную политику, способную вызвать в неукраинских слоях пролетариата на Украине антиукраинский шовинизм; 2) «…при слабости коренных коммунистических кадров на Украине это движение, возглавляемое сплошь и рядом некоммунистической (рагульской — Е.С.) интеллигенцией, может принять характер борьбы за отчужденность украинской культуры и украинской общественности от культуры и общественности общесоветской, характер борьбы против «Москвы» вообще, против русских вообще… и такая опасность становится всё более и более реальной на Украине». К сожалению, тогда этот процесс не удалось переломить, но уже в начале 1930-х годов украинизация УССР, а также Кубани и ряда других районов РСФСР на рагульский манер была остановлена, а затем повернута вспять. Все это вызвало немалое уныние у всей украинствующей публики, вплоть до того, что один из ее главных идеологов — Н.А.Скрыпник — в июле 1933 года пустил себе пулю в лоб.

17 сентября 1939 года после стремительно разгрома польской армии войсками вермахта и бегства польского правительства Ф.Славой-Складовского в Румынию, в условиях краха Польской государственности советское правительство отдало долгожданный приказ о начале Освободительного похода войск РККА в Западные Украину и Белоруссию, которые были отторгнуты от РСФСР ещё в марте 1921 года по условиям Рижского договора. В результате уже 20–21 сентября в Львове состоялись советско-германские переговоры, на которых была установлена демаркационная линия между вермахтом и войсками РККА, которая после ратификации советско-германского договора «О дружбе и границах», стала границей Третьего Рейха и СССР. При этом, нарком иностранных дел СССР В.М.Молотов, выступая 30 сентября 1939 года на сессии Верховного Совета СССР, совершенно верно заявил: «Правящие круги Польши немало кичились «прочностью» своего государства и «мощью» своей армии. Однако оказалось достаточным короткого удара по Польше со стороны сперва германской армии, а затем Красной Армии, чтобы ничего не осталось от этого уродливого детища Версальского договора, жившего за счет угнетения непольских национальностей». А тогдашний Первый лорд Адмиралтейства Великобритании Уинстон Черчилль в своем выступлении по радио 1 октября 1939 года заявил: «то, что русские армии должны были встать на этой линии, было совершенно необходимо для безопасности России против нацистской угрозы. Как бы то ни было, эта линия существует, и создан Восточный фронт, который нацистская Германия не осмелится атаковать».