Хмельницкий (Книга первая)

Приветственные слова бывалого казака хотя и напоминали торжественную вязь праздничных речей, однако звучали так искренне, что не вызывали никаких других мыслей. Хозяйка приветливо улыбнулась гостям, слегка поклонившись в ответ на приветствие Яцка. На протяжении почти десяти лет их знакомства этот казак всегда появлялся в доме Хмельницких как добрый гений, чем и заслужил глубокую приязнь хозяев. То, что приязнь эта еще не превратилась в подлинную дружбу, Хмельницкие объясняли официальным служебным положением, которое занимал подстароста и которое так отличалось от свободной жизни казацкого атамана.

Понимал это и Яцко, не избалованный благожелательным отношением к казачеству со стороны представителей Речи Посполитой. Хмельницкий же, будучи подстаростой пограничного староства, никогда не проявлял специфического так называемого коронного высокомерия в общении с людьми. И это выгодно отличало его от других слуг Короны. Вот почему Яцко был искренне предан этой известной в Приднепровье семье.

Товарищи Яцка тоже приветствовали хозяев. Самый младший из них - Дмитро Гуня напомнил Хмельницкому о недавней встрече в Терехтемирове.

- Как поживает сынок пана подстаросты? Здоровья и счастья желает ему наше казачество! - произнес он, пожимая руку Михайлу.

Напоминание о Богдане снова опечалило родителей, переживавших разлуку. Подстароста посмотрел на жену - она тоже услышала эти сердечные слова молодого казака.

- Благодарение богу, казаче... Да его сейчас нет дома. Вместе с паном Кривоносом поехал за Днепр спасать семью кобзаря Богуна, - вздохнув, сказал хозяин.

Атаманы заинтересовались, стали расспрашивать Хмельницкого, как будто именно это и побудило их заехать в субботовский хутор. Объяснять взялась хозяйка, приглашая гостей к столу. Кончиком платочка она смахнула слезу и сказала:

- Такое творится, люди добрые, что не знаешь, с чего и начать. Мы узнали о втором уже в этом году набеге татар и турок на наши земли. Сильно укорачивают эти набеги жизнь православным людям. Спасибо подольскому казаку Максиму, заехал к нам и предупредил об этой беде. Он также принес горькую весть об одном турке, который стал служить польской Короне.

- А, Селим? - недоброжелательно произнес кто-то из присутствующих.

- Он и монашку одну схватил, как плату за эту службу... - не сдержался Яцко.

- Вот именно монашку, люди добрые. Да знаете ли вы, мои родимые, - с трудом сдерживая рыдания, торопилась Матрена как можно побыстрее рассказать обо всем, что было связано с этим ужасным событием, - именно вот эта монашка и полонила сердце нашего хлопца. Услышал ее пение в монастыре, познакомился с дивчиной и, да простит ему пречистая дева, вызвал ее на свидание мирское. Грешница сняла со своей шеи крестик, подарила ему на память, ну, а матушка игуменья за такую вольность неразумной дивчины наказала ее, исключив из обители на год... С этого и начались все несчастья бедняжки, мои родимые. Проклятый басурман узнал обо всем этом и, желая отомстить Богдану, украл дивчину, чтобы увезти ее в султанский гарем. Богдан вместе со славным парубком Кривоносом и махнул за Днепр, намереваясь перехватить злодея...

- Максим перехватит, того не собьешь со следа...

- Сбил же проклятый... Возле Куруковских озер перехватили казаки нашего староства... - не удержался подстароста.

- Отбили послушницу? - спросил Гуня.

- Прости, боже, ее тяжкий грех... - вздохнула Матрена, будучи не в силах продолжать дальше.

- Погибла в Днепре, - добавил Хмельницкий и с возмущением рассказал о том, как Конецпольский спас людолова, как в сопровождении гусар отправил его к гетману.

- Наш молодой казак Иван Сулима считал турка своим трофеем, - продолжал подстароста. - Вместе с товарищем, без моего на то разрешения, он отправился в погоню за гусарами...

- Гусар догонишь...

- Догнал. Сулима любого догонит! Да не посчастливилось ему, прошу, пан Яцко. Гусар было больше. Не удалось вырвать у них пленника. Сулиму ранили и взяли с собой...

- Да, родимые мои, пропал хлопец, - подтвердила Матрена. - В отчаянии я Послала одного казака, чтобы он поднял людей на хуторах. Горячий казак, спасибо ему, Трясилом прозвали его хлопцы в Чигирине. Послушался!

- Так это Тараса? - поторопился Яцко. - О матушка, Тарас и один справится, я хорошо знаю его еще по походу к Болотникову.

- Благодарение богу, здоровый парубок. Говорит, что не хотели проливать человеческую кровь, то есть не решились изрубить гусар, чтобы не вызвать гнева шляхты.

- Не стоит, матушка, бояться гнева шляхты, он давно уже стал позором нашей страны, несчастьем нашего народа. На Сечь заберем Тараса, пан подстароста, спрячем там казака. А не убегут ли гусары?..

Хмельницкий развел руками, присаживаясь к столу рядом с Яцком.

- Очень плохо складываются дела, панове казаки. Тарас поскакал спасать Сулиму, а я вот на рассвете по той же дороге отправил пана старосту и поручика Конецпольского с войском. Налетят на Трясила, спасающего бедного Сулиму, и... обоих на кол посадят.

- Так их же трое, - воскликнула хозяйка. - Еще один чигиринский пушкарь поскакал с Трясилом. Донской казак...