Хмельницкий (Книга третья)

А кобзарей словно кто специально подослал - их оказалось по одному на каждом байдаке, кроме лубенского...

Генеральным есаулам казачьих войск Ивану Барабашу и изворотливому в военных делах Илляшу Караимовичу пришлось много потрудиться, чтобы разместить на байдаках четырехтысячное войско с провиантом и военными припасами. На четырех байдаках установили пушки, а на другие погрузили ядра, порох, даже конскую сбрую, потому что лошадей нельзя было пускать вплавь по холодной воде. Их погнали по берегу в сопровождении ездовых.

В такой сутолоке разве уследишь ночью за каким-то кобзарем. Да они всегда считались своими людьми в казачьих войсках!

До рассвета байдаки проплыли по Днепру до диких степей, миновав поселения смельчаков переселенцев, убежавших от завоевателей шляхтичей. Солнце здесь не ленилось, оно выглянуло, чтобы прежде всего разбудить кобзарей на байдаках. И зазвучали быстрые переборы, зазывая в танец. Покатились казачьи песни.

На сидевших за веслами казаков берега Днепра навевали грусть. Вспомнились слова нищей женщины, с которой разговаривали перед отплытием.

- Не на свадьбу ведь плывете, люди Украины, - шепотом говорила странная нищая, прибившаяся откуда-то из Подольщины, чтобы поведать им правду, да и кривоносовцам передать о их думах. - На Запорожье собирает людей банитованный шляхтой казак старинного рода Зиновий-Богдан Хмельницкий...

Старшины из новой казачьей шляхты беззаботно спали на байдаках. Сама река указывала путь казачеству, она же и убаюкивала их, как мать ребенка в колыбели. Они-то старшины, им не надо садиться за весла, спят себе на сене, укрывшись шерстяной киреей.

18

Третий день шли войска Богдана Хмельницкого по старому извилистому татарскому шляху. В лесах на их пути встречались овраги, заполненные водой, порой и нерастаявшим снегом, а в степи - рвы и озера. Ни хуторов, ни сел вокруг. Весенние ручейки сливались в реки, заливая следы конских копыт на дороге. Полки петляли за идущим впереди татарским отрядом. Ни выстрелов, ни даже громких голосов. Так пробираются только беглецы!

И неудивительно, что наемные немецкие рейтары из Кодацкой крепости не напали на след войска Хмельницкого. Они знали только, что Хмельницкий оставил плавни и углубился в дикие степи Причерноморья. Рейтары выслали конный дозор, чтобы разведать, куда идет войско Хмельницкого и каковы его намерения. Днепр своим могучим ревом, казалось, насмехался над их тщетными поисками, мча свои пенящиеся воды да раскачивая на волнах смытые им щепки.

- Ясно, этот ребелизант ушел-таки за Дунай, - решил комендант крепости. И тут же отправил гонцов в Чигирин, чтобы доложить об этом коронному гетману.

Хмельницкий неутомимо скакал на коне от одного отряда к другому, от Вешняка к пушечному писарю Дорошенко. Возле пушкарей и нашли его джуры.

- Трое воинов, сказывают, с Украины прибились сюда! - докладывал казак.

Богдан повернул коня и поскакал. Еще издали он узнал бывшего жолнера Лукаша Матулинского и двух утомленных долгим путешествием казаков. Истоптанные постолы, на казаках заплатанные жупаны, на Матулинском потертый лапсердак. Увидев Хмельницкого, казаки тотчас уселись на землю. Матулинский пошел навстречу гетману, протягивая руку для приветствия. Богдан соскочил с коня.

- Откуда, братец Лукаш? Наконец-то дождались мы тебя, воин. Давай обниму тебя, отдохни и ты на груди побратима. Разумно поступил, ежели попал к этим дуракам. А нам так нужна сейчас жизнь!..

- Я от полковника Назруллы, прошу...

- Мать моя родная! От моего побратима Назруллы?.. Так он жив, цел? Где прощался с ним в последний раз? Именно сейчас я вспоминаю этого настоящего воина, - ах, как мало их у меня, таких верных и преданных побратимов... промолвил Хмельницкий, сжимая в объятиях жолнера.

- Полковник велел передать, чтобы мы утешили пана Богдана. Ведь он тоже движется к Днепру с целым полком храбрых казаков на помощь вам.

- С целым полком?.. Петр! Эй, казаче, джура, немедленно ко мне Вешняка или Петра Дорошенко! Мы идем на Желтые воды, пропади они пропадом! Хватит блуждать по этим татарским тропам! Теперь-то уже на Желтые воды, на казацкие дороги!

Казаки, пришедшие вместе с Лукашем, поднялись.

- И мы хотим кое-что сказать пану гетману. Ночью в Чигиринском полку встретились мы с Карпом Полторалиха. Томится казак, подговаривает людей идти на Запорожье, и просил передать, что, кроме полков сына гетмана Потоцкого, посланных прибрежными дорогами вам навстречу, коронный гетман отправил по Днепру сотню больших байдаков с несколькими тысячами реестровых казаков. На байдаках пушки, возы с порохом. Не преградить, говорят, дорогу с Низа приказал им гетман, а с корнем уничтожить все казачество на Запорожье. Сказывают, что сам генеральный есаул Иван Барабаш вместе с Караимовичем возглавили этот поход, дав клятву коронному гетману.

Хмельницкий обвел взглядом окруживших его старшин. И казалось, что за вихрем мыслей, пронесшихся в голове после такого грозного сообщения, он никого и не видит. Но длилось это лишь мгновение. Увидев Ганджу, соскочившего с коня, сразу обратился к нему: