Хмурый город. Ненастье для Насти

– Слышь, Пашка, – тот, что повыше, презрительно сплюнул сквозь щель в передних зубах. – валить надобно отсюдова. Чувствую, заметут нас скоро. Да ещё девка эта крутится. Подозрительная.

Тот, которого напарник назвал Пашкой, обтёр грязные руку о не менее грязную тряпку и скривился, пережёвывая невкусный фильтр от погасшей сигареты.

– Ты чего кипешуешь? Ну, девка, ну трётся? Нам-то, с того, что?

– Не местная она, точняк. – охотно пояснил второй. – Ишь, по сторонам зыркает лупоглазая. Любопытная и досужая, срисует нас мигом. Расскажет, кому не след.

– Отстань, Ванька. – вновь отмахнулся от слов опасливого Пашка. – Кому мы тут нужны? Здеся мухи на лету дохнут, от скуки, а ты.. Скажи честно, что девка понравилась. Гы-гы..

– Мне? – названный Ванькой. Аж выпрямился весь от возмущения, как будто кол проглотил. – Эта худорба казанская, недокормленная? Скажешь тоже – ни кожи, ни рожи! Вся красота и та, куртке досталась.

– А, чё? – ухмыльнулся Пашка криво. – Глазастая, сам сказал и волосья густые, пострижены модно.

– Вот и я о том же, что глазастая. – Ванька сплюнул и заметил, как девчонка в яркой курточке о чём-то коротко переговорив с продавщицей, следом за ней прошла в магазин. – Ты, как хочешь, братан, а я пойду, послушаю, о чем эти тёлки про меж собой тереть станут.

И ушёл, а Пашка остался колесо крутить и бурчать на брата за то, что тот лодырь и от работы отлынивает.

Через несколько минут Ванька вернулся. Глаза у него блестели от возбуждения.

– Слышишь, – сказал он, хватая брата за плечо. – девчонка та – курьер. В Гадюкино едет, по служебной надобности.

– Какое-такое, Гадюкино ещё? – Пашка оторвался от колеса и едва не уронил себе на ногу тяжелый инструмент. – Фу, ты.. Осторожней, дурень.

– Деревня тута имеется – Гадюкино. – пояснил Ванька, слушавший разговор неизвестной девицы с продавцом вполуха. – Пенсионеры там живут. Сечёшь?

– Нет. – честно затряс головой брат.

– Да ну тебя! – досадливо скривился Иван. – Пенсии она старикам везёт. Одна, на этой своей колымаге.

– А-а-а. – расплылся широкой улыбкой Павел. – Теперь, понял. Так, что ж, ты молчал? – внезапно озлившись, поторопил он напарника. – Давай, помогай, а то усвистит с нашими деньгами – ищи ветра в поле. Кому оно известно, то, Гадюкино?

– Указатель имеется за посёлком. – отмахнулся брательник, подхватывая злополучное колесо. – Не заплутаем. Я, так понял, что старики там проживают, глубокие. Одной, так дюже больше ста лет. Эта тётка жирная, продавец, кому-то о том по телефону скворчала. Значит, денег им много тыщ везут.

– Все наши будут. – криво ухмыльнулся второй, выплевывая надоевшую сигарету. – Давай, крути шибче, не тормози.

Девчонка на скромном «Матизе» укатила, а братья возились ещё минут пятнадцать. Они особо не торопились – куда денется эта пигалица на своей недоколымаге? И, вообще – не машина то, а недоразумение. Вот у них, сразу видно – зверь! «Нива», хоть и старенькая, а «Матиз» этот позорный пять раз догонит и перегонит.

Закончив с колесом, парни, диковато озираясь, залезли в машину и были таковы.

Галина Ивановна, разумеется, заметила, что у дороги стояла какая-то машина, мигая аварийкой, но автомобилей мимо магазина проезжало много – трасса ведь совсем рядом, одной больше, одной-меньше, а работы у занятой женщины – полно. Не до проезжих ей в разгар рабочего дня.

– Ну и где он, твой указатель? – злился Пашка, высунув голову из окна и мрачно любуясь поваленным столбом.

– Да, вот же он. – Иван неторопливо вылез из машины, вразвалочку подошёл к поваленному столбу и поднял с земли лёгкую дощечку с полустёртой надписью «Гадюкин..» – Туда нам – и уверенно махнул налево.

Пашка сердито фыркнул и оглянулся – перед ним расстилались три дороги и та, что вела на лево, выглядела чуть лучше двух других.

– Поехали, сыщик. – тыкнул рукой в линию горизонта. – Всё равно, догоним. Мимо нас не прошмыгнёшь.

И поехали в другую сторону, трясясь по глубоким рытвинам, о чем им, через сорок минут и сообщил разговорчивый пастух, гонявший по местным буграм ленивых бурёнок. Стадо, как раз, залегло на отдых, пастуху стало скучно и разговору с двумя, заплутавшими путниками, он очень обрадовался.

– Прямо надобно было ехать. – указывал кнутовищем куда-то в сторону седенький дедочек в длинном, до пят, брезентовом плаще и высоких резиновых сапогах. – Вон туды.. Ворочайтесь, а не то, до ночи к Гадюкине не проедите. – и, когда парни, чертыхаясь, побежали назад к своей машине, добавил. – Бегите, бегите и будет вам счастье. Наверно. Чего позабыли в Гадюкине? Может, на погост им надобно, деду с бабкой поклониться? – и, щелкнув кнутом, отправился поднимать с лёжки коров и думать, позабыв о парочке приезжих парней с волчьим взглядом.