Хмурый город. Ненастье для Насти

Настя, непонимающим взглядом уставилась на пенсионерку – та молчала, точно партизанка, а бандит, выскочив из дверного проема, бесцеремонно ухватил старуху за шиворот и потащил за собой, прикрикнув на Настю.

– Чего расселась, корова? – орал ражий детина, волоча старуху. – За мной иди или, тебе особое предложение требуется? Забыла урок? Так я с другой стороны отвешу. Мне не в лом!

Настя и пошла – мало ли, что эти два придурка могут с беспомощной старухой сотворить? Нелюди! Фашисты! А сама, телефон в руках крутила, пытаясь позвонить, но, как на зло, сигнал не проходил – не было сети.

– Вечно так. – озлилась Настя. – Когда надо, никогда не дозвонишься! – и, тут, у неё телефон отобрали. Нагло вырвали из рук, а саму ухватили за шиворот и бросили в угол комнаты. Там Настя и замерла, больно ударившись коленками и хватая воздух открытым ртом – удар о стену из неё едва дух не вышиб, а бандит, тот, что покрупнее, тем временем, бабку трясти начал.

– Деньги где, морда? Давай деньги! Добром давай, не то мы утюг включим и посмотрим, как тебе прижигание понравится. – второй подонок все на Настю поглядывал многозначительно, облизывался и ширинку наглаживал – мол, смотри, девка и готовься к приключению.

Настя же, во все глаза таращилась на кровать. Обычная такая кровать, металлическая, покрывалом застеленная, а на кровати – платок шелковый, а на платке.. Мама дорогая! Золото! Целая груда золота! Мелкие такие монетки, круглые, ярко жёлтого цвета.

Изумлению городской девушки не было границ – откуда у пожилой пенсионерки подобное богатство? Золото, да ещё и грудой, да ещё и в монетах?

– Контрабанда. – решила Настя и по спине у неё пробежались холодные мурашки. – Плата за наркотики! От, это да! Нет, – она увидела с какой алчностью смотрят на золото эти два негодяя и поняла. – нам не выжить! Убьют – и меня, и бабку, и кота безвинного! За такие огромные деньжища – убьют точно. За сто рублей пьяные алкаши убить могут, а здесь добра сколько!

И Пашка, и Ванька глаз не могли отвести от золотых монет – клад! Они нашли клад! Вот свезло-то! И пошёл он, Пузило, со своими сказками о собственном фарте. Да такого куша ещё никто не имел!

– Наверно, у бабки ещё где-то золотишко припрятано. – жадно облизнулся рослый Пашка, выхватывая из кармана старый, верный кастет – эта старуха сейчас ему всё расскажет. Выложит, как на духу.

Он уже понял, что старую каргу и молоденькую девчонку придется убивать. Ну, не может старуха-пенсионерка владеть огромной грудой драгоценного металла. Она, тупо хранит его, прячет и от полиции, и от таких, как Пашка. Для хозяев хранит. А, это значит, станет болтать и их с Ванькой искать начнут. Найдут – убьют обязательно. За золото всегда убивают.

А, так – нет свидетелей. Ищи ветра в поле. Не было их здесь никогда. Всех убьют Пашка с Ванькой, избу – пожгут и концы в воду.

– Где остальное? – Пашка уже всё решил, и догадливый Иван то понял сразу. Смотрел брат как-то по – особенному, мёртвым взглядом смотрел, словно не люди перед ним, а, так – манекены обычные. Раздавить их, расплющить и все дела.

Ванька шмыгнул носом и попятился было, зажав в потной ладони золотую монету – совсем Пашка сдурел! А, вдруг, он его, Ваньку, не пожалеет? Вдруг решит, что ему мало? Делиться не захочет?

Пашка же, давил на старуху взглядом – тяжело смотрел, требовательно.

Бабка старая глаза прятала, что-то там шамкать пыталась беззубым ртом. Девчонка в углу притихла – всё поняла краля городская. Конечно, поняла, что в живых не оставят. А, кто бы оставил? Дураков нет, все кончились.

Тут-то на Пашку Ванька и прыгнул – неловко прыгнул, но, неожиданно и ножиком чиркнул по руке с кастетом. Глубоко порезал, кровь так и брызнула. Острый у братана нож, сквозь ткань толстую прорезать смог.

Пашка заорал, рукой, окровавленной взмахнул, пытаясь дотянуться до брата-предателя, но тот, ловко продолжал ножом махать, не подпуская подельника к себе близко.

– Моё! Всё – моё! – вопил Иван – Убью гада!

И они сцепились, точно дворовые псы, позабыв и о ноже, и о кастете, только волосы клочьями полетели – рыжий и чёрный.

– Бежим! – внезапно опомнилась Настя и к старухе кинулась. – Бежим, Степанида Савишна, пока они друг друга мутузят. Убьют же нас!

Но бабка лишь криво усмехнулась. Она выпрямила спину и теперь уже ничем не напоминала старую, сгорбленную годами старуху. Перед Настей снова была прежняя Степанида Савишна.

– Уймись. – лениво отмахнулась она от Насти. – Какая удача подвалила с налётчиками дурными! Давно я хотела слуг новых заиметь, да всё лень было суетиться, искать кого-то. На Соловья понадеялась, а он, возьми и тебя пришли, Настасья. Какая из тебя слуга? Эх, – старуха качнула головой. – ничего-то мужикам поручать нельзя важного. Все у них через пень-колоду выходит. Думала, другой оказии ожидать придется. А тут, слуги сами объявились. Хорошие слуги будут, злые. Избу сторожить станут и все богатства мои!

Настя ничего не понимала – слуги, богатства? Контрабанду и наркотики, что ли? Вот эти, двое? Да они же волки дикие, самые настоящие волки, убийцы, что за копейку родную мать порешат.