Хмурый Император (СИ)

Он не указал пола. Более того, все формулировки были гендерно нейтральны. Так что по всему выходило, что в России вводился не только Парламент, но полноценное избирательное право для женщин. Впервые в мире! Больше нигде и ни у кого его не имелось. Более того — женщины могли быть выборщиками и, теоретически, даже государственными советниками или сенаторами, если смогут получить нужную выслугу.

Шок и трепет! Суток не прошло, как начался совершенный галдеж журналистов по всему миру. Кто-то ругался. Кто-то восторгался. А суфражистки, что боролись за право голосовать у женщин, даже митинги стали устраивать и слать Императору самые теплые и ласковые телеграммы с благодарностью, поздравлениями и чуть ли не признаниями в любви.

Все утонуло в этом Парламенте. По большому счету всем было плевать даже на то, какие функции он станет выполнять. Такой скандал! Ух! А там ведь и сословных ограничений прописано не было, и религиозных… Но это было сделано специально. Чтобы отвлечь прежде всего российское общество от весьма болезненного разгона Государственного совета, и введения очень прохладно встреченного дворянами и промышленниками нового уголовного уложения и других шагов. Да и прочих быстрых, решительных шагов, среди которых та же министерская реформа имела как бы не большее значение, чем парламентская, но ее почти не обсуждали… а зря…

Комитет министров был переименован в Имперское правительство во главе которого встал канцлер. Вот с такой и должностью, и с названием класса по табели о рангах. Более того, оставляя свой пост, он переходит и по табели в положение действительного тайного советника первого ранга. То есть, канцлер в Империи мог быть только один и он стоял во главе правительства, а не как раньше — ведал дипломатическими делами.

В отличие от старого председателя кабинета министров у главы Имперского правительства положение существенно укрепилось. Он теперь не номинально, а фактически руководил всеми министерствами. То есть, занимался организацией их работы, принимал отчеты и обеспечивал взаимодействие. И уже сам отчитывался только перед Императором. Это нисколько не умаляло власть монарха, просто освобождало его от постоянного вороха ежедневной рутины. Тем более, что министерств стало много… очень много.

Отсутствие достаточного количества специалистов должного уровня вынудили дробить ведомства. Ведь полком, как известно, управлять легче, чем дивизией. Тем более, что у большинства из них были весьма мутно очерченны границами ответственности. Да и хватало жизненно важных направлений, болтающихся в воздухе. Поэтому Император и пошел на это измельчение с большей специализацией и широким охватом.

Кое-что изменилось в старых ведомствах. Так из Министерства государственных имуществ было выделено Министерство сельского хозяйства. А министерство внутренних дел, доминирующее в ту эпоху в России, кардинально «обнесли», оставив только функции полицейского ведомства, переименовав в министерство Имперской полиции. Но это так — мелкая возня. Потому что к уже существующим ведомствах добавились новые… много новых. Такие как министерство торговли и таможенных дел, металлургии и тяжелой промышленности, легкой и пищевой промышленности, химических дел, приборостроения, горного дела, строительства, машиностроения, энергетики и электрификации, геологии, связи, здравоохранения, Имперского контроля, Имперской безопасности, Имперской охраны, культуры и даже Синод в статусе министерства.

Так или иначе, но 21 июля в Зимнем дворце был дан торжественный прием по поводу манифеста. Всего две недели спустя его опубликования. Столица кипела и бурлила. Санкт-Петербург из-за этой выходки Императора стал на какое-то время центром интереса всего мира. Поэтому на прием Николай Александрович даже приказал министру двора продавать билеты за очень немаленькие деньги. Шутка ли — такое событие! Пригласил минимум обязательных персон бесплатно — а остальные пусть сами приходит, кто пожелает. Только оплатив входной билет. За право фотографировать на приеме он также велел брать отдельную плату. Ну и отдельный платный абонемент на финальную пресс-конференцию.

Жлоб? Может быть. Но копейка рубль бережет. Тем более, что деньги получились немаленькие. Он поначалу думал ниже ставку сделать. Но через третьих лиц осведомился — готовы ли издательства к ожидаемым расценкам. И, на удивление, никто не отказался. Более того, билеты даже старались друг у друга перекупать, мест то было очень ограниченное количество…

— Ваше Императорское Величество, — произнес Ганс фон Швейник, посол Германской Империи в России. — Я в восхищении. С вами Россия преображается не по дням, а по часам.

— Приятно это слышать, — вежливо улыбнувшись, ответил Николай Александрович. — Вижу скепсис на вашем лице. Зря. Очень зря. — Произнес наш герой, краем глаза заметив, как посол Франции прислушивается к их разговору. — Для России Германия всегда была важна и близка. За исключением отдельных недоразумений…

— Да, но Ваше Императорское величество говорит об украденной победе…