Хоакин Феникс. Он все еще здесь. Биография

Слова Бурмена потрясли присутствующих, а Хёрт особенно огорчилась тем, что кто-то осмелился затронуть эту тему сейчас. По ее словам, догадки о наркотиках питали сплетни в Голливуде. Однако Фениксы возлагали ответственность на безжалостную индустрию, отяготившую нежную душу. По крайней мере, именно так думали она и ее муж, когда смерть Ривера горько подтвердила самые большие опасения Джона.

Ривер видел отца в Коста-Рике незадолго до своей смерти, и они говорили о том, как вытащить его из Голливуда. Он смотрел на отца, очень довольного жизнью, получавшего удовольствие от работы в своем вегетарианском коста-рикском ресторане, – единственным огорчением Джона Феникса было то, что рядом не было его детей, способных ему помочь. «Жизнь била ключом. Замысел был в том, чтобы они проводили здесь больше времени, помогая готовить, сочинять музыку, писать, собирать экологически чистые плоды и жить за счет земли, как мы привыкли», – говорил Джон.

В 1993 году, добавлял Джон, «я увидел, как Голливуд пожирает его, как он пьет его кровь. Я сказал, что хочу, чтобы он бросил кино. Я уговаривал его уйти в течение некоторого времени. Слишком многие талантливые дети шли ко дну, и было очевидно, что он не сможет изменить систему. Я решил, что ему пора остановиться».

Согласно различным источникам, Ривер уехал, пообещав покинуть Голливуд, когда будет закончена работа над Дурной кровью и Интервью с вампиром.

Джон говорил: «Я всегда буду помнить, как он сказал: «Увидимся после этого фильма, папа». Что ж, так и вышло. Только он был в гробу. Изначально мы хотели, чтобы он снялся в стольких фильмах, сколько потребовалось бы нам для достижения финансовой стабильности, – мы хотели доить систему, если хотите, – а затем мы должны были остановиться. Мы заработали достаточно, чтобы поддерживать всех, кто нам близок… родственников, друзей, экологические объединения, кого угодно, так что я хотел, чтобы все мы вышли из игры».

«Тем не менее, мы испытывали давление, так как все ждали от нас продолжения, новых достижений. Голливуд – это великий Вавилон. Он заботится о деньгах и больше ни о чем. Это злое, плохое место. Но тут было и кое-что еще. Голливуд начал его захватывать. Так много придурков готовы угождать любым твоим потребностям. Однажды нужно было сказать: “Нет, Ривер. Вообще-то уже хватит. Я устал, и ты тоже”».

Джон добавлял: «Мы все чувствуем вину, все, кто знал Ривера. Не проходит и дня, чтобы я долго и упорно не думал о смерти Ривера и не спрашивал себя, почему это произошло».

После слов Бурмена Хёрт в знак протеста покинула церемонию в сопровождении Саммер и Либерти. Позже Бурмен пояснил свое выступление: «Его мать сказала, она рожала Ривера в течение 48 часов и была убеждена, что он на самом деле не хотел приходить в этот мир. Она предположила, что он заключил своего рода сделку, чтобы ему не пришлось долго оставаться на этой земле. Люди говорили такие вещи, что у меня было ощущение, что они пришли на собрание трясущихся квакеров. Поэтому я встал и сказал: “Зачем он принял все эти наркотики?”»

«Люди закричали на меня – они были в ужасе, от того, что я смог задать подобный вопрос. Но мне показалось, что он висел в воздухе. Его девушка встала и сказала, что, вероятно, он мог чувствовать людскую боль: боль человечества. И ему нужно было найти способ притупить эту боль. Он просто не смог с ней справиться».

Он добавил: «Я несколько раз встречался с Ривером. У него был большой жизненный опыт, но в то же время в нем была эта хрупкость. Было понятно, что его нужно как-то защитить. Многие чувствовали его уязвимость и открытость».

Продюсер Интервью с вампиром Стивен Вулли предположил: «Я подозреваю, что он стал бы играть более сложных и интересных персонажей. Роберт Дауни-младший – именно таким парнем стал бы Ривер, если бы был жив. Можно увидеть параллели в их конфликте между необходимостью зарабатывать и творческим вызовом, а также, полагаю, в том, как их обоих оставили на произвол судьбы. Я был очень удивлен в конце, когда стало очевидно, что за Ривером никто не присматривал. Никто, конечно, не мог этим заниматься, ведь он был взрослым человеком, но в другом смысле он был еще ребенком. Он умер, перемещаясь от одной группы друзей к другой, которые друг друга не знали, получая немного от тех, немного от этих. Он очень хорошо всех дурачил. В его жизни просто не было никого, кто был бы достаточно силен, чтобы сказать: “Что ты сейчас делаешь, куда идешь?”»

24 ноября Хёрт написала статью в LA Times, посвященную жизни сына:

«Полагаю, люди хотят знать, исчерпал ли себя Ривер или же его преждевременно забрали из этого мира».