Хоб (ЛП)

Он засунул ладонь в ее декольте и обхватил обнаженную грудь.

— Я же объяснял. Работа, — его голос звучал рассеянно, а взгляд был прикован к прорехе, в которой исчезла его рука. Легкое движение запястья и материал разошелся, оголив одну грудь, но все еще прикрывая вторую.

Михаэла ущипнула его через шелковую рубашку так сильно, как только могла.

— Ой! — Робин потрясенно уставился на нее. — Зачем щипаться?

— Потому что я хочу твоего безраздельного внимания.

Робин выгнул бровь.

— Оно было у тебя.

Она указала на свое лицо.

— Да, но мои глаза — вот здесь.

Он посмотрел ей в глаза и снова обхватил ладонью ее грудь.

— Как я уже говорил, все мое внимание приковано к тебе.

Михаэла фыркнула, заставив Хоба беззвучно рассмеяться.

— Мужчины. Все одинаковые, независимо от вида, — ее глаза расширились, когда голову девушки посетила внезапная мысль. — Робин? А сколько существует различных видов?

Он закрыл глаза. Его плечи затряслись от смеха.

Михаэла опять поменяла тему, но если она хотела услышать ответа, то ей стоило поторопиться.

— Робин?

Хоб мило улыбнулся и провел когтем по ее соску.

— Что на самом деле ты хочешь знать?

«Так ли велик монстр, упирающийся в мое бедро?»

Похоже у кого-то по прозвищу Пэк в штанах находилась хоккейная клюшка.

— Над чем ты работаешь? И как в этом замешаны Джейден, Рэйвен и тот жуткий парень?

— МакНил и пальцем тебя не тронет.

— Ой! — она ударила его по запястью, заставляя ослабить хватку, затем потерла грудь и пристально посмотрела на Хоба. — Отлично. Я точно не сплю.

Робин наклонил голову.

— Ты думала, что спишь?

Михаэла пожала плечами. Что он ожидал услышать?

— Такая мысль приходила ко мне в голову, — она провела пальцами по его ногтям, которые сейчас были необычной длины. Черные и смертоносные, загибающиеся от кончиков пальцев. — Мне нравится маникюр.

Он покачал головой.

— Ты тянешь время.

— Да ну? — она невинно захлопала ресницами.

— Пытаешься выиграть время.

Она подняла ноги и пошевелила пальчиками ног.

— Просто чуть устала.

— Михаэла.

— Что ты хочешь услышать? — она опустила ноги. — Мужчина из грез обнимает меня и ласкает мою грудь после утомительной смены, — девушка фыркнула. — Так почему я тяну время?

— Без понятия.

— Потому что хочу получить внятное объяснение, зачем Робин Гудфеллоу явился на человеческий бал в честь фей. Ну, кроме очевидных причин.

— Что ты подразумеваешь под очевидными причинами? — он снова начал гладить грудь Михаэлы, не отрывая взгляд от ее лица.

— Поиздеваться над идиотами, притворяющимися тобой.

— Я отказался от подобного столетия назад. Стало скучно. Есть столько всего, ах, черт возьми, чем я занимался, что в итоге привело к унынию и тоске, — Робин рассмеялся, увидев ее полный ужаса взгляд. — От обычного секса я не устал, моя дорогая, — он уложил ее на диван, прильнув к девушке всем телом, а затем полностью распахнул ее халат, открывая обнаженную плоть своему голодному взгляду. Михаэла вздрогнула, когда глаза Робина буквально засияли. — Хочешь, я докажу, что секс мне не наскучил?

Она открыла рот, чтобы ответить, но вместо этого лишь ахнула. Робин завладел ее губами, как герой-победитель с полным осознанием своих прав.

И он был прав. Она принадлежала ему. И если все происходило в реальности, если у нее действительно был шанс создать с Робином пару, то она не собиралась сопротивляться.

Михаэла мечтала о нем, и вот он здесь, занимается с ней любовью.

Робин нежно пробежался ладонью по ее бедрам. Когти были холодными на фоне ее разгоряченной плоти. Раздвинув влажные губы киски, он стиснул между пальцами клитор.

Девушка снова ударила его.

— Эй! — Хоб сел, глядя на нее горящими зелеными глазами.

— Когти, — она указала на свою киску. — Деликатнее, пожалуйста, — Михаэла погрозила ему пальчиком. — Либо останешься без шоколада и арахисового масла.

Он закрыл глаза, не зная, то ли рассмеяться, то ли разозлиться. Однако, он все же убрал когти, тем самым осчастливив Михаэлу.

Робин снова наклонился и поцеловал ее.

— Итак. На чем мы остановились?

Михаэла выгнула спину и застонала ему в рот, желая ощутить удовольствие, которое испытывала только во снах.

— Да. Извивайся, — Робин прикусил мочку ее уха и оставил дорожку из поцелуев на шее, добравшись до плеча. — Танцуй для меня, дорогая.

Хоб прикусил ее кожу, а затем начал посасывать отметину… и Михаэла принялась танцевать. Она извивалась от каждого прикосновения и ласки. Ее грудь терлась о шелковистую ткань его рубашки. Тот факт, что Хоб все еще был полностью одет, сильно возбуждал Михаэлу. Острые клыки чуть не прокусили ее кожу, добавляя оттенок опасности в их страсть.

Робин сосредоточился на ее сосках, кружа языком по ореолу и царапая клыками нежную плоть. Его ловкие пальцы стали двигаться более напористо, из-за чего Михаэла задрожала. Она вцепилась руками в его плечи, ощущая, как под шелковой рубашкой перекатываются мускулы. Волосы Робина обвились вокруг ее пальцев, будто у них был собственный разум.