Хобби Сереги Костикова

– Вот, любуюсь, – подполковник взял композицию двумя руками и поднес поближе к лицу. – Я, такое вот дело, очень люблю всякие такие миниатюрные штучки. Только чтобы все действие обязательно происходило на природе, где, отдыхают люди. Собирают грибочки, ловят рыбку, охотятся… Такое вот дело…

– Я тоже, Владимир Иванович, все это люблю, – решился вставить два слова Серега. – Собираю рыболовные и охотничьи марки, значки, открытки, фигурки по этой тематике леплю…

– Да-а-а… Я, собственно, в связи с этим и приказал капитану тебя вызвать. Да ты не шугайся, скульптор Шуба. Конечно же, не вызвать, а пригласить тебя сюда приказал я капитану нашему, Юрию Борисовичу. Порадовал он меня вчера подарочком пластилиновым. Все ведь стараются угодить начальству дорогой пафосной фигней, а тут вдруг приятный такой пустячок. Ты ведь прежде никогда меня, кроме как на фотографии, не видел, так? А слепил будто живого. Да-а-а… Такое впечатление, что я вот-вот окунька поймал и готов за удачу горло промочить, ха-ха…

– Ха-ха-ха, – засмеялся сидевший по правую руку от подполковника Клюев. Серега тоже вынужденно рассмеялся.

– А потом, – продолжил разговорившийся начальник РУВД, – капитан наш, Юрий Борисович про тебя мне рассказал, что лепить такие фигурки у тебя настоящий талант. Что у тебя таких фигурок несколько десятков. Верно?

– Верно, – кивнул Серега, пытаясь сообразить, к чему клонит подполковник. Неужели в связи с исчезновением Влада и Машки? Неужели Борисыч вышел на Артура, и лысый совладелец «Фазана и сазана» убедил капитана в его причастности к этим исчезновениям?

– А еще капитан наш, Юрий Борисович сказал, что ты свои фигурки никому и ни за что не продаешь, и только эту, как исключение, слепил по его большой просьбе.

– Ну, да…

– Да-а-а… – подполковник очень аккуратно поставил «Рыбацкое счастье» обратно на стол. – И тут возникает такое дело…

Серега напрягся, приготовившись услышать что-то очень для себя неприятное.

– Не мог бы ты, скульптор Шуба, по большой просьбе некого Заводнова Владимира Ивановича слепить еще одну композицию?

– То есть… слепить для вас? – Серега бросил взгляд на Клюева.

– Ну, конечно, – посчитал нужным вмешаться капитан. – Пойми, Шуба, тебя не начальник районного УВД просит, а глубокоуважаемый мною и всеми, кто его знает человек…

– О чем разговор! Обязательно слеплю, Владимир Иванович, – у Сереги отлегло от сердца, но только на миг. Он вдруг подумал, что полковник попросит слепить что-нибудь «хулиганское», о чем ему рассказал Борисыч. И как он тогда объяснит, куда делись те же «Застолье» и «Лыжная прогулочка»?

– Вы скажите – что именно слепить и к какому сроку?

– В том-то и дело, что времени совсем впритык! – в сердцах хлопнул ладонью по столу Заводнов и, спохватившись, испуганно посмотрел на задрожавшее «Рыбацкое счастье».

– Знать бы раньше о твоем таланте. У моего друга и начальника, товарища генерала… фамилию тебе знать необязательно… как раз в это воскресенье день рождения. Отмечать на охоте будем в Тверской области, куда планировали накануне, в субботу всей компанией выехать. А сегодня уже вторник. Успеешь ты до субботы свой талант проявить, а, скульптор Шуба?

– Смотря, какая композиция, сколько фигурок, какой антураж… – Серега вопросительно посмотрел на Борисыча. – Вообще-то леплю я быстро.

– Что верно, то верно, – подтвердил тот. – Он вас, Владимир Иванович буквально за два дня слепил.

– Так я-то один, а здесь три человека должны быть, да желательно еще и со всякими прибамбасами, как выразился наш скульптор, – с соответствующим ситуации антуражем…

– Детали антуража иногда труднее всего даются, – со всей серьезностью сказал Серега. – Помню, мне была необходима лиса, которая у уснувшего рыболова рыбу тырила. Так я эту рыжую дольше, чем всю остальную композицию лепил. Голая баба гораздо быстрей получается.

– Как раз в этом-то все и дело… – подполковник едва вновь не стукнул по столу, но вовремя удержался.

– Так что именно слепить-то надо?

– Ты картину великого русского художника Василия Григорьевича Перова «Охотники на привале» помнишь? Которую он в одна тысяча восемьсот семьдесят первом году написал, в период своего позднего творчества! – неожиданно даже для Клюева блеснул эрудицией подполковник.

– Конечно, помню. У него еще и картина «Рыболов» есть. Кстати, написанная в том же самом году, – не остался в долгу Серега. – И я, между прочим, одну свою композицию именно с этой картины слепил. Охотников на привале тоже собирался слепить, но пока руки, то есть, пальцы не дошли.

– Хорошо бы сейчас дошли, а, скульптор Шуба! – глаза Заводнова загорелись. – Как раз три охотника на привале и нужны. Только с другими мордами, ну и в одежде посовременней. Главное – непременно до субботы успеть.

– Если рогом упрусь, успею.

– Упрись, Шуба, упрись. А я тебе по гроб жизни обязан буду. Материал, пластилин, то есть, у тебя есть? Хватит?

– У меня все есть. Кроме физиономий действующих лиц.