Хоббит, или Туда и обратно

Но своим положением гномы были очень довольны, быстро отъелись и восстановили силы. За неделю они вполне поправились и приоделись, каждому сшили одежду соответствующего цвета, вычесали бороды, и к ним снова вернулась гордая походка. Торин важничал так, словно уже вернул себе королевство и разрубил Смога на куски. И, как он сам говорил раньше, расположение гномов к маленькому хоббиту теперь день ото дня росло. Они перестали вздыхать и ворчать. Они пили за его здоровье, похлопывали его по плечу и вообще носились с ним, что было весьма кстати, потому что настроение у него самого было неважное. У него перед глазами так и стояла Гора, он все время думал про дракона и, кроме того, страшно простудился. Три дня он так чихал и кашлял, что не мог выйти из дому, и даже после этого его речи на банкетах сводились к одной фразе: «Пребдого вам бдагодаред!»

Лесные эльфы тем временем вернулись с новыми товарищами по Лесной Реке к себе в Королевство, и взбудоражили новостями весь дворец. Пока гномы гостили в Озерном Городе, естественно, никто не произнес ни слова о ключах и бочках, а Бильбо из осторожности ни разу не пытался стать невидимым. Думаю, что народ кое о чем догадывался, только с господином Торбинсом, без сомнения, было много неясностей. Во всяком случае, Король эльфов теперь знал (или думал, что знал) о целях похода гномов и говорил себе: «Отлично! Скоро увидим. Будут везти сокровище назад по Лихолесью, тут я скажу свое слово! Боюсь, однако, что они плохо кончат. Так им и надо!» Он, конечно, не верил, что гномы смогут убить в бою такого дракона, как Смог, и сильно подозревал, что они замышляют взлом или что-нибудь вроде, из чего ясно, что он был мудрым эльфом, куда умнее озерных горожан. Но кое в чем и он ошибался, как выяснится в конце. Пока он выслал разведчиков вдоль берегов Озера и в сторону Горы, с приказом пройти как можно дальше на север, и стал ждать.

Через две недели Торин задумался о продолжении пути. Пока горожане не охладели, можно было получить помощь, а отсрочка неминуемо охладит энтузиазм. Итак, Торин переговорил с Правителем и его советниками и заявил, что его Отряд вскоре отбудет в направлении Горы.

Тут Градоправитель впервые засомневался и слегка испугался. Он-то думал, что гномы — самозванцы, которых рано или поздно удастся разоблачить и выгнать, и не предполагал, что они осмелятся подойти к Смогу. Значит, он ошибался? А он знал, что гномы способны на все, когда речь идет о мести или о возвращении того, что им принадлежит.

Удерживать гномов Правительне стал. Содержать их было все-таки дорого, и пока они жили в Городе, получался сплошной праздник, а дела стояли.

«Пусть идут, пощекочут Смога! — подумал он. — Посмотрим, какой прием он им окажет!» А вслух сказал совсем другое:

— Конечно, о Торин сын Фрайна сына Трора! Ты должен вернуть то, что тебе принадлежит. Час настал, как говорится в преданиях. Мы готовы помочь тебе, чем сможем, и надеемся на твою щедрость, когда Подгорное Королевство станет твоим.

И вот наступил день, когда три больших лодки отошли от причалов Озерного Города. В лодках, кроме гномов, сидели гребцы и господин Торбинс и лежали мешки с провизией. Лошадей и пони с поклажей отправили берегом в условленное место. Правитель и его советники торжественно попрощались с Отрядом, выйдя на ступени ратуши. Горожане Эсгарота с песнями проводили путников по улицам до причала.

Была уже осень, дул холодный ветер, на воду летели желтые листья. Белые весла с плеском опустились в воду — и лодки заскользили по Озеру в последний этап великого Приключения. Единственным, кто не радовался, был Бильбо.

Глава одиннадцатая НА ПОРОГЕ

Через два дня путешественники достигли противоположной оконечности Озера, вошли на веслах в реку Руну и увидели совсем близко Одинокую Гору, высокую и мрачную. Плыть против сильного течения было трудно, и они продвигались вперед медленно. В конце третьего дня, поднявшись по реке на несколько миль, причалили к левому по их курсу, западному берегу и высадились. Здесь они встретили лошадей с провизией и необходимыми вещами, а также пони, которых пригнали по берегу специально для них. Все, что смогли, они погрузили на пони, остальное сложили, прикрыв тентом, у берега и приготовились к ночлегу, но никто из сопровождавших их горожан не остался даже на одну ночь.

— Так близко от тени Горы — ни за что! Только когда старые песни сбудутся! — говорили Озерные жители.

И правда, в этой дикой Пустоши куда легче было поверить в дракона, чем в Торина. Запасы в охране не нуждались, ибо покушаться на них было некому. Так что провожатые распрощались и поспешили назад — кто по реке, кто берегом, несмотря на то, что уже темнело. Гномы провели холодную ночевку и проснулись в плохом настроении. Но надо было двигаться дальше.