Хоббит, который познал истину

— Бот. Но я же не бот! Боты тупые, а я нет. — Уриэль скептически хмыкнул, но Лора продолжала, не заметив этого: — Я думаю и чувствую, я по-прежнему я, только теперь я не могу выйти.

— Выйти в то, что ты называешь реальным миром? — уточнил Уриэль.

— Ну да, а куда же еще?

— Попробуй сделать это еще раз, прямо сейчас.

Лора состроила сосредоточенное выражение лица, и ничего не случилось. Вообще ничего, ни в обычном пространстве, ни в магическом.

— Девочка моя, — мягко сказал Уриэль, — а ты уверена, что раньше умела это делать?

Лора посмотрела на него как на идиота.

— А как я, по-твоему, сюда вошла?

— Может быть, так же, как мы?

Лора глубоко вздохнула.

— Ребята, это уже не смешно. Если это шутка, давайте ее заканчивать. Пожалуйста. — И ее глаза снова наполнились слезами.

Я вопросительно посмотрел на Уриэля, тот пожал плечами. Я наклонился к Лоре и тронул ее за плечо.

— Пойдем отсюда, — сказал я. — Я знаю, наше Средиземье — это не твой мир, и я знаю, что ни один мир никогда и на за что не сравнится с родным, но у нас тебе будет лучше, чем здесь.

Глаза Лоры брызнули гневом.

— Один раз я пошла за тобой, — воскликнула она, — и ты превратил меня в бота! Что ты хочешь сделать со мной на этот раз?

— Ничего. Я просто хочу помочь тебе.

— Просто помочь, — она передразнила меня. — Ты уже помог мне, спасибо!

— Если ты отвергаешь мою помощь, — сказал я, — я больше не смею навязывать тебе свои услуги. И я обернулся к друзьям.

— Уходим, — сказал я.

— Подожди, — возразил Уриэль. — Раз она не хочет идти с нами, надо снять с нее копию или хотя бы мыслеобраз.

Лора оживилась.

— Так вот в чем дело! — завопила она. — Вы сняли с меня копию! Сволочи! Гады! Верните меня… — Она внезапно замолчала, как будто в легких кончился воздух. — Но разве это возможно, — удивилась она погодя, — разве можно снять копию с полноценной разумной личности?

— Можно, — подтвердил Уриэль. — Пойдем с нами, и мы все обсудим.

7

Жил-был один мир. Этот мир был материалистичным, потому из разумных существ в нем жили только люди, а магия там не действовала. Как и предсказывал Уриэль, прогресс в этом мире двигался в сторону сотворения немагических артефактов, люди научились делать их в огромном количестве и потрясающем разнообразии. Однажды они построили артефакт, который умел думать, совсем чуть-чуть, примерно как земляной червяк, но его создатели все равно были очень горды, ведь они сделали то, что раньше было по силам только Творцу.

Потом люди построили другой артефакт, который был умнее, примерно как навозная муха. Потом оказалось, что думающие артефакты весьма полезны в промышленности, торговле и быту, и их наделали много-много. Потом кто-то догадался взять несколько артефактов и связать их особыми веревками, чтобы они могли разговаривать дауг с другом по этим веревкам. А потом случилось так, что думающие всего мира оказались связаны в единую сеть, которую назвали Междусетьем.

Долгое время в Междусетье не происходило ничего интересного. Думающие думали каждый сам по себе, и только изредка они вступали в разговор друг с другом, когда какой-нибудь человек просил думающего передать письмо другому человеку, или прислать ему книгу, которая лежала в памяти думающего в виде нематериальной сущности, или сделать что-то еще в том же духе.

Время шло, мастера трудились, думающие становились все умнее и умнее. Впрочем, слово “умнее” здесь не самое удачное, ведь, если подходить с привычных позиций, думающие так и не превысили уровень насекомых. Но их рукотворные разумы, оставаясь примитивными, достигли впечатляющей вычислительной мощи и невероятных объемов памяти. И настало время, когда один думающий мог вобрать в себя целый мир.

Не такой уж и большой это был мир, одна-две комнаты, и все, памяти думающего не хватало на большее. А вот если собрать в сеть тысячу думающих слуг, а лучше не тысячу, а миллион, вот тогда они смогли бы образовать что-то похожее на настоящий мир.

И тогда появился Подземный Город. В том мире, откуда пришла Лора, “подземный” также означает “далекий”, “находящийся вовне”. Люди создали другой мир и назвали его “далекий город”. Почему город? Да потому, что, хотя сила думающих и выросла многократно за прошедшие годы, этот мир так и не превысил размеров большого города, слуги не могли справиться со слишком большим количеством объектов.

Некоторое время назад одному умному человеку пришла в голову интересная мысль. Зачем сотворять весь мир, подумал он. В каждый момент времени каждый субъект обозревает только ничтожную часть мира, и потому можно ограничиться сотворением тех фрагментов мира, которые окружают данного субъекта. Если какую-то вещь никто не видит и не ощущает никаким другим образом, пусть она не существует. А когда субъект придет на новое место, вокруг него сформируется новая часть мира, окружающая субъект именно там и тогда. Вот так просто и объясняются все странности в мыслеобразах жителей Миррора, Аркануса и Средиземья — до того как попасть в поле зрения субъекта, то есть одного из нас, жители просто не существуют.