Хоббит, который слишком много знал

Одновременно с произнесением этих слов король прикатил откуда-то из темноты столик на колесиках, сдернул с него покрывало, и моим глазам предстала россыпь разнообразных фруктов, как обычных для Аннура, так и экзотических, три новомодных прозрачных кувшина с разными винами, глиняный кувшин, вероятно с водой, да два изящных бокала гномьего хрусталя. Король огорченно посмотрел на это великолепие и сказал:

— Жалко, бокалов всего два, но мы что-нибудь придумаем. — Он еще раз удалился в темноту, а когда вернулся, в его руке была маленькая вазочка из-под цветов. Судя по аромату, который она испускала, цветы были выкинуты только что. Гней сполоснул вазу вином и поставил перед собой. Глядя на это, Дриада скорчила недовольную гримаску, но Гней сделал вид, что ничего не заметил. Я тоже.

Мы выпили за успех нашего дела. А потом настало время обсудить то, как этого успеха надлежит достигнуть. Гней произнес долгую речь, в которой изложил мне план восстания. Почти все уже было мне известно, и потому я не буду приводить здесь его слова. Кстати, слова «восстание» Гней упорно избегал, предпочитая выражения вроде «правое дело», «священная борьба», «восстановление порядка и законности» и тому подобное. Ох уж эти мне человеческие заморочки…

Мы просидели в опочивальне почти до рассвета. Нужно было обсудить многое, и мы обсудили многое. Когда я покинул королевский дворец, все было ясно. Ну, почти все.

25

Я посетил королевскую опочивальню еще два раза. Мы обсуждали последние детали, требующие уточнения, я узнавал последние новости из дворца, король узнавал последние новости из ковенов. Все-таки с помощью волшебного зеркала получать информацию намного удобнее, чем старомодными агентурными средствами.

Как ни странно, подготовка к восстанию шла без сбоев. Гномы не передрались с хазгами и не устроили в Аннуине пьяный дебош. Никто из магов Синего Лосося, посвященных в суть дела, не предал нас. Ковены до сих пор ни о чем не подозревают. Будь я человеком, я бы поплевал через левое плечо, но, поскольку я не человек, я просто старался быть максимально осторожным и осмотрительным, чтобы не спугнуть удачу.

26

Мы начали действовать ранним утром тридцатого апреля. Первоначально Гней наметил выступление на первое мая, но мое появление вынудило его скорректировать планы. Чтобы не переносить множество мероприятий на день позже, мы решили начать операцию на день раньше.

Программа действий на тридцатое апреля предельно проста. Действую только я. Ровно в четыре часа утра, когда спящие спят особенно крепко, часовые на постах клюют носом, а ночная жизнь большого города достигает нижней отметки активности, я привел в действие заранее подготовленное заклинание. Это было очень сложное заклинание, пожалуй самое сложное из всех, что мне приходилось творить. Я отрабатывал его на леммингах в тундре Полночной Орды, и, думаю, орки еще долго будут удивляться, какой идиот раскрасил в разные цвета почти три тысячи полярных мышей. А что делать? Мне же нужно отслеживать перемещение каждой мыши, а они все на вид одинаковые.

В общем, я привел заклинание в действие, и началось… Загрузка массива рунных идентификаторов… Внешний цикл… Внутренний цикл поиска… Обработчик исключительной ситуации неуспеха в поиске… не сработал ни разу… Открытие объекта… Выбор места назначения… Перемещение. И все это сто девять раз. После сто девятой итерации цикл закончился, и я посмотрел через волшебное зеркало на дело своих рук. Забавное зрелище, надо сказать.

Сто девять сильнейших магов восьми ковенов лежали ровными рядами в густой траве. Кое-кто начал просыпаться от холода. Я не смог сдержать смех, глядя на одного молодого мага в пижаме — он полз вдоль ряда своих коллег, еще не успевших проснуться, и трогал каждого за лицо. А потом он сказал: «Приснится же такая ерунда», лег на землю и попытался снова заснуть, и тут я уже расхохотался в полный голос. Нехалления проснулась и присоединилась ко мне. Некоторое время мы смеялись, а потом мне стало жалко моих противников.

Неприятно оказаться в один миг за тысячу миль от родного дома, без единого артефакта, голым или почти голым, да еще в незнакомом лесу и в не самое теплое время года. Пусть они заслужили такую участь, все равно долго смеяться над несчастными как-то не получается. Я принял человеческий облик и совершил заклятие перемещения на безымянную поляну в Вечном Лесу.

— Приветствую вас, почтенные! — громко произнес я.

— Это что еще за урод? — откликнулся маленький сморщенный старичок в пижаме и ночном колпаке, оказавшийся ближе всех ко мне. Он всматривался в меня, близоруко щурясь, а его щека дергалась от нервного тика. Несколько молодых магов неразборчиво пробормотали что-то нецензурное, и старик сморщился еще сильнее.