Хоббит. Путешествие по книге

Clap! Snap! the black crack!

Grib, grab! Pinch, nab!

And down down to Goblin-town

You go, my lad!

Хлопай! Щелкай! Черная трещина! / Хватай! Держи! Щипли, кусай! / Вниз, вниз, в город Гоблинов / ты отправишься, мой мальчик!

Эта строфа пересказывает историю пленения гномов, причем упрощенно: в скале открылась и затем закрылась черная трещина, гоблины схватили гномов, – и вот они тащат гномов и Бильбо вниз в город Гоблинов. Сюжетно она не сообщает нам ничего нового, зато стиль ее весьма красноречив. Строфа почти полностью состоит из действия. Шесть слов в первых двух строчках – глаголы, и все они в повелительном наклонении, в настоящем времени. Гоблины в своей песне вовсе не рассказывают историю захвата гномов: они заново проживают ее и смакуют происходящее.

Обратим внимание на то, как примитивна и груба эта песня. Кроме слова «гоблин», все остальные слова в строфе односложны. Правда, я не считаю, что текст построен так, чтобы подчеркнуть тупость и скудоумие гоблинов. Их поэтические выразительные средства идеально соответствуют содержанию песни. Односложные слова, которые они выбирают, почти все звукоподражательны; это резкие звуки, переведенные в слова: «clap», «snap» и даже «crack», единственное существительное («трещина»). «Clap! Snap! the black crack!» («Хлопай! Щелкай! Черная трещина!») – эта строка переполнена повторяющимися взрывными звуками, и поэтому каждый из них звучит очень агрессивно. В итоге получается строфа, которая оставляла бы ощущение грубости, резкости, уродства, напора, даже если бы мы не понимали смысла слов.

Вторая строфа начинается сходным образом, еще четырьмя агрессивными звукоподражательными односложными словами:

Clash, crash! Crush, smash!

Hammer and tongs! Knocker and gongs!

Pound, pound, far underground!

Ho, ho! my lad!

Толкай, греми! Свист-щелк! / Молот и клещи! Кувалда и барабаны! / Колоти, колоти глубоко под землей! / Хо-хо, мой мальчик!

Этот куплет, в отличие от первого, не просто смакование совершаемых жестокостей. Здесь перед нами в сжатом виде предстает уклад гоблинской жизни. Например, мы узнаём, что грохот и стук не полностью разрушительны, а лишь отчасти. Гоблины, как и гномы, на поверку оказываются кузнецами и ремесленниками. По сути, этот куплет должен напомнить нам песню самих гномов, которая звучала в первой главе:

The dwarves of yore made mighty spells,

While hammers fell like ringing bells

In places deep, where dark things sleep,

In hollow halls beneath the fells.

Гномы минувших лет создавали мощные чары, / когда молоты падали [на наковальни], словно звенящие колокола, / в глубоких подземельях, где спят темные создания, / в залах, выкопанных под горами.

Слова гномов о молотах, падающих на наковальни, словно звенящие колокола, гораздо притягательнее, чем «колоти, колоти глубоко под землей», но обе песни явно описывают одно и то же. Это сходство подтверждается позже, когда рассказчик уже в прозе описывает обиталище гоблинов. Он объясняет: «Они не хуже гномов, исключая наиболее искусных, умеют рыть туннели и разрабатывать рудники, когда захотят», и, подобно гномам, умельцы в оружейном деле и в изготовлении инструментов. С профессиональной стороны у гномов и гоблинов много общего. Подобно тому как песня гномов открывает Бильбо их заветное желание, третий куплет гоблинской песни рассказывает нам, что драгоценнее всего для гоблинов.

Swish, smack! Whip crack!

Batter an beat! Yammer and bleat!

Work, work! Nor dare to shirk,

While Goblins quaff, and Goblins laugh,

Round and round far underground

Below, my lad!