Хочешь, я буду твоей мамой?

Ждать сентября мне совсем не хотелось, и я позвонила мужу, чтобы посоветоваться, сможем ли мы прямо с сегодняшнего вечера записаться на обучение в школу. Саша, вздохнув, согласился, и я стала с нетерпением ждать вечера.

Обучение в Школе приёмных родителей мы проходили вместе с мужем. Я переживала, что ему не понравятся все эти психологические тесты или будет неинтересно слушать преподавателей. Но мои опасения оказались напрасны. Муж активно выполнял все задания, отвечал на вопросы психологов, вступал в дискуссии с другими участниками. Это было так интересно и захватывающе, что сплотило нас ещё больше.

Когда мы наконец получили заветный сертификат об окончании ШПР, Саша сказал: теперь он чувствует уверенность, что мы справимся.

Именно тогда я позволила признаться самой себе в том, что мне очень страшно стоять на пороге такого решения. Я зашла на сайт, чтобы ещё раз посмотреть на Вадима, но не нашла его фотографию на привычном месте! Прошло больше полугода и анкеты подросших детей обновили. Еле-еле отыскала нашего мальчика, с разбитым и замазанным зелёнкой носом. Вадим заметно подрос – на тот момент ему было уже 1,5 года.

Нам оставалось только дождаться заключения из опеки и поехать знакомиться.

Часть первая Вадим

21 июля 2012 г.

Не передать словами, как билось моё сердце, когда я приехала к дому ребёнка, чтобы познакомиться с Вадимом. Лил дождь, и я остановилась у ворот, не решаясь войти. Я думала о том, что дом ребёнка – это страшное место, где собраны брошенные несчастные дети. Зайти на его территорию для меня было то же самое, что шагнуть в Зазеркалье, где всё неправильное, не такое, каким должно быть в нашем мире.

Врач встретила меня довольно приветливо. Я сообщила, что пришла к Вадиму. Она вытащила папку с его документами и стала подробно рассказывать о нём всё, что было известно. Из проблем по здоровью только обычная задержка роста и развития.

Врач рассказала, что у Вадима ярко выраженные признаки депривации: он сосёт палец, сильно раскачивается перед сном, а днём гиперактивный, несколько раз кусал детей.

Обсудив все важные моменты, мы пошли в актовый зал. Я села на маленький стульчик и с замиранием сердца стала ждать, пока Вадима оденут и принесут на знакомство.

Вижу, несут такого маленького, ну просто совершенно крошечного мальчика! По фотографиям он мне представлялся гораздо крупнее.

Воспитательница поднесла Вадима ближе и поставила прямо передо мной. Он несколько секунд смотрел на меня со страхом, а потом неожиданно разревелся и убежал в противоположный угол комнаты. Повернулся ко мне спиной и засопел. Ага! А врач говорила, что мальчик ко всем идёт и не понимает где свои, а где чужие. Всё он понимает!

Кое-как выманили из угла печеньем. Зажал его в руке – и смотрит на меня исподлобья. Воспитатели говорят: «Ну, Вадим, чего ты, не стесняйся!» И посадили мальчика мне на колени.

Я гладила его по спинке и приговаривала, какой он миленький и хороший. Вадим замер и не шевелится, даже коленями я ощущала, как часто бьётся его сердечко. Бедняжка, не знает, чего от меня ожидать.

Врач ушла, я осталась с воспитательницей. Достала из сумки молоточек, издающий смешные звуки. Повертела им – Вадим глядел с удивлением. Потрясла ещё, и на его лице появилась ухмылка. Взял сам, потряс, но ничего не получилось. Начал есть печенье.

Я решила расспросить воспитательницу. Она Вадима хвалила, говорила, что кушает хорошо, засыпает быстро. Да, активный, но видно, что не глупый мальчик. Конечно, ему нужно много внимания, дома дети раскрываются…

Между делом я достала из сумки ещё одну игрушку: маленькие качели на присоске. Прикрепила её к скамейке. Вадим подошёл, толкнул раз, другой, заулыбался. Хороший знак.

Потом малыша унесли кушать, и он забрал все свои игрушки, а я отдала воспитательнице оставшееся печенье и вернулась к главному врачу. Сказала ей, что мальчик мне понравился. Она попросила не спешить и хорошо подумать, дала мне свой номер телефона, и мы распрощались.

По пути домой, когда я села в автобус, голова у меня кружилась от эмоций и мыслей. Можно знать и помнить, что существуют дома ребёнка, но только когда ты лично видишь такого бесконечно одинокого маленького человека – только тогда до тебя доходит весь ужас происходящего. И жалко его настолько, что смириться с этим невозможно. Разве я могу его там оставить?

23 июля 2012 г.

Вторая встреча с Вадимом

Я приехала в Карачев, где находился Вадимкин дом ребёнка, ровно в 9 утра. Подписала в опеке шесть листов согласия на оформление над ним опеки и отправилась в дом ребёнка повидать Вадима. С собой я привезла пачку подгузников и утёнка-каталку.

Врач снова встретила меня доброжелательно. Мы немного поговорили, и она предложила мне сначала навестить Вадима, а потом зайти в отдел кадров и подписать согласие у них.

Группа Вадима гуляла на улице. Накрапывал дождь, и дети играли на веранде. На десять человек здесь было три воспитательницы. Выход веранды загородили скамейкой, чтобы дети не могли вылезти и промокнуть.