Хочешь попасть в сказку? (СИ)

Ада почувствовала, как к голове поднимается жар. Подзабытое за год мерзкое ощущение бешенства захлестнуло её вновь, все клятвы и обещания стать хорошей лопнули, как мыльный пузырь. «Сама ты скотина!» — захотелось крикнуть в ответ, и она до крови закусила губу, чтобы сдержаться. Скандалить было нельзя. Она вихрем пробежала мимо матери и укрылась в своей комнате. Упала на кровать, зубами вцепилась в подушку и пару минут сдавленно выла. Год не виделись, и такой приём! Даже не волновалась за дочь. Слёз не было, но ярость и обида душили Аду, хотелось заорать во всё горло… И она заорала.

— А-а-а-а-а!!! — пронеслось по дому и двору.

Мама тут же распахнула дверь.

— Что ты меня перед соседями позоришь, сволочь? Мало тебе того, что перед гостями опозорила? Женщина ушла в ужасе, она никогда таких неуправляемых детей не видела, — с отчаянием, чуть не плача, рассказывала она. Ада не понимала, о какой женщине и о каких гостях речь, но молчала, глядя в пол. А мама всё пыталась достучаться до неё: — Неужели тебе ни капельки не стыдно? Свинья! Такая здоровенная дылда, а орёт на всю деревушку. Ты меня скоро со свету сживёшь. Вся в своего отца, он тоже у меня на нервах любил играть. Хоть бы немножко совесть имела, скотина.

Мама не кричала, а говорила вполголоса, но Аде в ответ хотелось вопить. Выкрикнуть что-нибудь злобное, а потом убежать обратно в сарай, к зайцу и кухарке, и остаться у них навсегда. Наверно, так бы и случилось, если бы мама продолжала говорить, но внезапно засвистел чайник, и она ушла на кухню, оставив Аду в одиночестве.

Девочка стала колотить подушку, но это было всё равно что лупить воздух, и тогда она несколько раз с силой ударила деревянный подлокотник. От боли потемнело в глазах, и Ада скорчилась на полу. Только бы не закричать снова…

— Дочка, чай готов! — весело прощебетала мама, стукнув в дверь, и ушла дальше хлопотать на кухне. Ада слышала, как она напевает «Красную розочку». Мама имела отходчивый характер и никогда не сердилась подолгу, а вот Ада не унаследовала её доброты. Девочка понимала, что нормальный ребёнок сейчас встал бы и пошёл пить чай, но её всё ещё трясло и она могла снова сорваться. Если она сейчас устроит маме истерику, это будет катастрофа — целый год наказания насмарку.

Ада злилась уже не на маму, а на себя. Ну почему у неё такой дурной характер? Почему, когда плохо, она не может жалеть себя и искать сочувствия, как все нормальные люди? Почему вместо этого она сразу впадает в ярость? Как ей хотелось себя переделать! Неужели это так трудно: тихо заплакать и попросить прощения? Другие дети это умеют, а она нет. Даже целый год наказания ничему её не научил.

Постепенно злость отпустила. До Ады наконец дошло, что она вернулась в тот же день и час, когда год назад шагнула в сказку. Ну конечно! Даже букетик на столе не завял. Значит, мама просто не знала, что Аду целый год держали в плену, вот и рассердилась за неряшливый вид. Ещё бы, ей каждый день приходится стирать. Ну да ничего, теперь всё будет по-другому — стирать Аду хорошо научили. И гладить, и подметать, и посуду мыть. Девочка глянула на себя в зеркало. В «сказке» её плохо кормили, и она ничуть не выросла, а волосы ей отрезали, вот мама и не заметила, что дочь стала старше на год. Значит, всё в порядке и обижаться не на что. А она, как обычно, шум подняла — действительно, бессовестная свинья…

Через два часа (быстрее успокоиться у неё никогда не получалось) Ада вышла. Мама была спокойна, жизнерадостна и общалась с ней как ни в чём не бывало. Они поговорили о еде, об оценках, посмотрели вместе телевизор. Все было, как и должно быть в нормальных семьях. «Ведь можешь же вести себя хорошо и не хамить!» — мысленно сказала себе Ада. Она приняла душ, оделась в чистое и к вечеру повеселела. Правда, вспомнила, что её любимый ножик попал в руки к чужому мальчишке, и даже поискала того парня во дворах, но он уже ушёл. Жаль ножика, он хранился у Ады с дошкольного возраста — папин подарок. Мама тогда сердилась, мол, девочкам нужно куклы дарить, а ты — ножик… Они тогда так сильно поругались, что даже разошлись. Из-за какого-то дурацкого ножа! Ну и пусть он потерялся. Главное, что Ада снова дома, с мамой. И хорошо, что скандал уже случился — значит, сегодня его больше не будет.

Наступила ночь. Мама смотрела эстрадный концерт, Ада в своей комнате готовилась ко сну. Она подошла к книжной полке, провела рукой по корешкам. Как она скучала по ним! По этому уюту, по мягкому свету лампы, по приглушённому звуку телевизора из соседней комнаты. Как здорово дома! Испытания кончились, и теперь все будет хорошо. Ведь будет же? Лишь бы научиться держать себя в руках.