Хочу бабу на роликах !

- С ума сойти, я тоже всегда так считала. Если все время обижаешься, значит, просто не в состоянии понять другого человека, что им движет в тот или иной момент...

- Вот видите, Саша, у нас не так уж мало общего.

Послушайте, а может быть, нам стоит встретиться, а? В другое время, в другой обстановке?

- Нет, не стоит, - покачала я головой.

- Ну как угодно. А визитку мою все-таки не выбрасывайте, мало ли что.

- Непременно выброшу, как только смогу дойти до урны. И не говорите мне, будто это значит, что вы меня заинтересовали, но я просто этого боюсь...

- Сашенька, я от вас в полном восторге. Но я все же не такой пошляк, поверьте. А вот и ваш муж вас хватился. Я удаляюсь.

В самом деле, ко мне направлялся Глеб. И, судя по выражению лица, он был рассержен.

- Сашка, что ты тут делаешь? Ты что, напилась?

- А что? Нельзя? Очень вкусный коктейль...

Глебка, ты доволен жизнью?

Он сел в кресло рядом со мной, где недавно еще сидел Александр Андреевич.

- Что это за тип тут тебя обхаживал?

- Никакой не тип, очень милый, внимательный мужчина. Он понял, что мне тут плохо, одиноко...

- Ах, бедняжка, брошенная, одинокая, этот старый селадон запудрил тебе мозги...

- Фу, Глеб! Какая безвкусица!

- Что безвкусица? - опешил он.

- Неужели ты сам не слышишь? "Старый селадон" - это из драм и водевилей девятнадцатого века, а "запудрил мозги"...

Он рассмеялся.

- Сашка, я тебя обожаю. Но мне не нравится, когда вокруг тебя вертятся чужие мужики.

- Зато я в полном восторге, когда на тебе бабы гроздьями висят!

- Гроздья - это не опасно!

- А что опасно? Таинственные незнакомки, да?

- Какие незнакомки? Что ты плетешь?

- Да так, ничего...

Хмель понемногу выветривался из башки, и я поняла, что нельзя раньше времени выдавать свою тайну. Я должна сначала выяснить, кто эта Л, и присутствует ли она до сих пор в нашей жизни или осталась в далеком прошлом.

- Глеб, мы долго еще будем тусоваться? У меня ноги болят.

- Мне просто необходимо еще тут покрутиться, сама же понимаешь...

- А можно я уйду?

- Санечка, ну побудем еще часок и вместе поедем.

- Черт с тобой, только знаешь что... Проводи меня до сортира, я боюсь не дойти...

- Чем это ты так наклюкалась, Санька?

- Какой-то жутко вкусной гадостью, беленькой такой, сладкой...

Он помог мне встать и проводил до вполне роскошного сортира.

- Тебя подождать?

- Не надо, я найду дорогу. Спасибо, Глебка.

Я уже собралась выйти из кабинки, как вдруг услыхала разговор, настолько меня заинтересовавший, что я замерла и снова опустилась на унитаз.

- Слушай, ну до чего же Ордынцев хорош, просто сил нет!

- Да уж, Голливуд может отдыхать. И говорят, совершенно потрясный трахальщик!

- Серьезно? Никогда бы не подумала, слишком красив. Это интересно. А кто говорит-то?

- Да многие. Ритка, например.

- Она с ним трахалась?

- Уверяет, что да. Мне еще кто-то говорил.

- Ну, может, и врут. Он теперь на виду, многие будут врать про него. Хотя это возможно, в нем есть что-то такое... Жутко сексуальный с виду мужик.

Значит, хорошо трахается, говоришь? Надо попробовать. А он тут один или с женой?

- С женой.

- А что за жена-то?

- Да ничего интересного, бабенка как бабенка.

Думаю, он ее скоро бросит.

- Она кто? Тоже актриса?

- Нет, так просто, придаток.

- Ты мне ее покажи, ладно?

- Без проблем. Ну напудрилась, пошли?

- Пошли!

Боже мой, что же это такое? И как теперь жить?

Вся моя жизнь полетела к чертям собачьим, вот так, в одночасье... Я почувствовала, что к горлу подступает тошнота, и вскочила. Меня начало рвать. Хорошо, хоть в уборной рвет, не на людях. Когда я наконец вывалилась из кабинки и взглянула на себя в зеркало, мне стало еще хуже. Надо срочно уходить отсюда, пока меня никто не видит. Слава богу, сегодня тепло и можно плюнуть на проклятый желтый плащ, номерок от которого лежит в кармане у Глеба.

Но куда я пойду? Домой? Не могу. От этого дома остались одни руины. Неважно куда, лишь бы уйти отсюда. Мне необходимо на воздух! Может, мозги немного прочистятся и я что-нибудь придумаю. На воздухе я поняла, что есть только один человек в Москве, к которому я могу сейчас поехать. Это Ульяша. И подняла руку, чтобы поймать машину.

- Сашка! Ты куда это собралась? - Ко мне подбежал Глеб. - Что с тобой? Ты заболела?

- Нет, Глеб, я умерла. Пожалуйста, уйди, я...

- Санька, что за дела? Хочешь домой, поедем домой! В чем проблема? Ну напилась, бывает с девушками. Идем, идем, до машины дошкандыбаешь?

- Нет.

Он крепко держал меня, я хотела вырваться, но сил не было совершенно. Мне казалось, я теряю сознание.

- Ну, Санька, ты даешь! Разве можно так напиваться? Спасибо, дебош не устроила. Вот, садись.

Подождешь минутку, я сбегаю за твоим плащом?

Он усадил меня в машину и бегом вернулся в отель. Я попыталась выйти, но Глеб, видимо, заблокировал дверцу. Через минуту он вернулся с желтым плащом.

- Ну как ты? Жива?

Я хотела что-то ему ответить, но не смогла. Мне вдруг все стало безразлично и ужасно разболелась голова. Вдобавок я вдруг продрогла, да так, что зубы застучали.

- Э, мать, ты, часом, не заболела? Точно, у тебя жар! Ну дела!

Он укутал меня ненавистным желтым плащом.

Как мы добрались домой, я не помню.

***