Хочу бабу на роликах!

– Ну как? – красуясь перед зеркалом, спросил Глеб.

– Нормально, хотя, по-моему, одной детали не хватает.

– Какой? – встревожился он.

– Желтого банта на гульфике, сейчас это очень актуально!

– Санька! – расхохотался он. – Ну свалял я дурака, мне уже и мама всыпала по первое число.

– Она, между прочим, здорово обиделась.

– Мама всегда обижается, не обращай внимания.

– Тем более не надо давать ей лишних поводов. Уверена, что она обидится и на то, что ты ее с собой не взял.

– Куда? – недоуменно вскинул брови Глеб, продолжая любоваться собою в зеркале.

– В «Метрополь».

– Здрасте, я ваша тетя! Пригласили меня с супругой. При чем тут мама?

– Это ты ей будешь объяснять.

– Сашка, по какому случаю ты такая?

– Какая?

– Нервная.

– Да так…

– Ты волнуешься перед этой тусовкой? Не стоит! Ерунда на постном масле! Ты такая элегантная в этом платье. Вот поедем в Италию, ты сама там купишь все по своему вкусу!

– У меня очень простой вкус. Больше всего я люблю черное.

– Значит, купим черное, о чем разговор. Целиком и полностью признаю свою глупость. Пойми, Санька, я там просто обалдел…

Он был так красив, так обаятелен, так очаровательно простодушен!

– Глеб, у меня к тебе просьба.

– Все что хочешь!

– Не бросай меня там одну, ладно?

– Ага, значит, все-таки ты трусишь! Санька, не дрейфь, прорвемся! Да ничего особенного там и не будет, тусовка как тусовка, ты же, слава богу, умеешь с людьми общаться и вести себя умеешь, так в чем проблема?

– Да я в последние годы как-то одичала… – неизвестно зачем призналась я.

– Санечка, ну не будь дурой! Все прекрасно. И я обещаю весь вечер держать тебя за руку.

Больше всего на свете мне хотелось спросить, кто такая Л. Но я прекрасно понимала, что этого делать нельзя. И все-таки я это узнаю. А на предстоящую тусовку чихать я хотела.

Народу было море, и везде, куда ни плюнь, какая-нибудь знаменитость. Но и знакомых оказалось немало, так что я вскоре вполне освоилась, тем более что многие горячо меня поздравляли с успехом Глеба. Вероятно, далеко не все поздравления были искренними, но иначе в актерской среде и не бывает.

Однако Глеба вскоре кто-то все-таки увел от меня.

Я в этот момент говорила со своей однокурсницей Райкой Марковой, которая недавно выпустила скандальную книгу «Театральные тайны». Райка была очень неглупая, острая и совершенно бессовестная бабенка. Но общаться с ней было занятно.

– Сашка, какого хрена ты себя похоронила? У тебя было легкое перо. Что ты теперь, домашняя хозяйка? – блестя яркими черными глазами, говорила Райка. – Слушай, хочешь я тебя пристрою в один новый журнал?

– Боже мой, кем?

– Ну для начала репортером, а там как себя зарекомендуешь…

– Спасибо, Раечка, но это не по мне. Я не могу быть репортером.

– Ну да, в тебе же нет нахальства, я и забыла. А помнишь, Сашка, как мы на первом курсе дружили, пока ты не втюрилась в Ордынцева?

– Можно подумать, одна я тогда втюрилась в Ордынцева.

– Ну да, мне он тоже нравился, но я сразу поняла, что мне ничего не светит. У меня, знаешь ли, никогда романтика в жопе не свистела, а у вас были такие романтические отношения! Только, честно признаюсь, я не думала, что вы проживете столько лет. И похоже, неплохо прожили. Сколько ж мы не виделись? А дети у вас есть?

– Детей, к сожалению, нет.

– Ну нет и нет, я вот тоже бездетная и безмужняя.

– А где же Миша?

– Миша слинял к Маше! Но я рада, я роняла: семейное счастье не моя стихия. Я бобылка! И мне в этой роли прекрасно. Заводить детей не собираюсь, так зачем мне мужик в квартире? Пришел, обслужил – и вали к своей женушке, пусть она твое исподнее стирает!

В голосе Райки слышалась горькая обида на жизнь.

– Санька, я вот хочу спросить… Вы где теперь живете? Я как-то раз позвонила на Ломоносовский, а мне сказали, что вы переехали.

– Да. А зачем ты звонила?

– Просто так. Почему-то захотелось повидаться, молодость вспомнить. Слушай, дай твой новый телефон. Может, и вправду повидаемся.

Но тут кто-то кинулся к ней в объятия, и я поспешила ретироваться. Райку лучше держать подальше.

Вокруг Глеба толпился народ. В основном женщины. Одна знаменитая и, кажется, не слишком трезвая певица держала его под руку, привалясь к нему своим немалым бюстом. А Глеб, похоже, млел.

Не от бюста, а от всеобщего восторженного внимания. Ну что ж, пусть. Чем бы дитя ни тешилось…

Мне захотелось выпить. Я пошла и выпила необычайно вкусный коктейль, не знаю из чего, но это и неважно. А потом у меня вдруг заболели ноги. Отвыкла ходить на высоких каблуках. И вообще, лучше я уйду. Надо как-то пробраться к Глебу и предупредить, что ухожу. Мимо, покачиваясь, шла эксцентричная телеведущая в оранжевом платье, на голове у нее было нечто невообразимое, оранжево-синее.

Приглядевшись, я поняла, что это просто волосы.

– Вас не тошнит? – раздался вдруг за моей спиной мужской голос.

Я обернулась:

– Простите, это вы мне?

– Вам. Вас не тошнит от этого сборища?

Мужчина был не слишком молод, с проседью в темных волосах и каким-то неуловимо восточным типом лица.

– Да нет, просто туфли жмут.

– Вы ведь не актриса?

– Нет.

– А давайте поболтаем?

– Говорю же, туфли жмут…