Хочу быть богатой и знаменитой

Еще раз осмотрелся. Что-то неспокойно в Датском королевстве. Так все-таки личный интерес или засланец? Начальник орготдела — это не рядовая секретарша, здесь не только коммерческая тайна — это чуть больше. Значит, попал ты, ой, попал, парниша! Для начала надобно за тобою приглядеть. А потому, мы тебя сей же час срисуем в видеорегистратор, и знающим людям скинем, пусть поднапрягут мозги, это иной раз полезно для их развития. Потом будем, что называется «поглядеть». Вот так-то, дружок.

В машине скорой врач был обеспокоен состоянием пациента:

— Амыр Каримович, вы как? Простите, обезболить больше не могу. Мы сейчас скоренько домчим, там все будет по уму.

— Нормально, все нормально, — полковник уже не говорил, только шептал посеревшими губами.

Водитель скорой тоже был встревожен. С сереной и мигалками доставив пациента, действительно очень быстро, и прокатившись до приемного покоя, с облегчением выдохнул:

— Приехали! Нас уже встречают. Почти почетный караул.

Двери машины распахнулись:

— Так, выгружаем аккуратно, — команда была обращена к медикам, что вышли к машине с каталкой.

Неожиданно один из встречающих чуть ли не закричал:

— Амыр! Старый ты шаман! — около каталки, куда погрузили щит, стоял его старый фронтовой друг.

— Леха! Леха-костоправ! Живой, зараза!

— Не зараза, а инфекция! — И поднял вверх указательный палец и оба засмеялись только им понятной шутке.

— Девушка, вы далеко направились? — молодой человек в медицинской форме попробовал остановить Регину.

— С Амыром Каримовичем, не могу же его одного оставить.

Ябеда обратился к старшему:

— Алексей Давидович, тут девушка от больного оторваться не может.

Амыр взял Регину за руку:

— Леха, знакомься! Это — Регина, мой ангел-хранитель. Ближе, чем дочь, вернее, чем сестра, заботливее, чем мать.

Повернул к девушке голову:

— Регина — это мой фронтовой друг, врач, сиделка, ворчалка, кричалка, все в одном лице. Не беспокойся, теперь я — в надежных руках. Поезжай, девочка, домой. Все будет хорошо. Теперь все будет, как ты любишь говорить, ладом.

Амыр поискал глазами молодого высокого бритого мужчину:

— Тимур, на тебе Регина. Присмотри за ней, — Амыр выразительно посмотрел в сторону большого черного джипа, который маячил за воротами госпиталя.

— Она забывает поесть, отдохнуть, никогда не помнит о себе. Очень верный друг, многие этим пользуются. От людей ее надо беречь, а иной раз и от самой себя. Спасибо тебе, ты не знаешь, что для меня сделал! Спасибо! Все. Отправляйтесь. Регина!

Регина встала впереди Тимура и постаралась улыбнуться, а лежащий на каталке, продолжал:

— Банковская карта, знаешь где. Все, что посчитаешь нужным купить, оплатишь с нее. Пинкод — день и месяц, когда нашли Мурзона. Совпало как-то. Все! Давайте, ребята. Пока. Поехали, Леха!

Тимур внимательно и с должным уважением выслушал наставление и кивнул. Обратил внимание, с какой обеспокоенностью Регина провожает глазами каталку с Амыром и вздохнул. Откуда такая преданность, казалось бы совершенно чужому человеку? Положил руки ей на плечи и предложил:

— Давайте в машину, дождь накрапывает. И вопрос: теперь-то мы, в какую сторону?

Она с удивлением оглянулась, выворачиваясь из-под мужских рук:

— Мы?

— Ну да, мы. Вы и я — мы. Предлагаю заехать куда-нибудь и поужинать. Есть возражения?

— Нет, какие возражения? Только я бы домой.

— А дома из готовой еды, что-то есть?

Она покачала головой:

— Не успела ничего приготовить. Все с утра как-то закрутилось-завертелось, вообще сегодня все шумно, громко, не спокойно. Суета-маета какая-то.

И начала весь день в голове прокручивать снова и даже не заметила, как ее усадили в автомобиль.

В себя пришла только в салоне. С интересом оглядела машину. Просторная, тихо урчит двигатель, чистенько, ничем кроме автомобиля и кожи салона не пахнет. Через эти запахи доносится нотка парфюма самого Тимура, приятный аромат, так пахнут летом сосны на побережье Балтики. Когда-то в другой жизни, детьми их возили туда отдыхать. Этот аромат пробудил приятные, но не нужные сейчас воспоминания. Они только мешали сосредоточиться и не потерять контроль над эмоциями и окружающей обстановкой.

Тимур развернулся к ней всем корпусом:

— Так что?

Не столько от вопроса, сколько от его голоса память получила толчок, и вспомнилось, о чем говорили:

— Поесть? И вправду с обеда ничего не ела.

Регина размышляла: может и впрямь согласиться поужинать? Плохо то, что я его не знаю. Совсем. С другой стороны вон как Амыру помог. Мне бы так не удалось. А он: раз, и все встало на свои места. И вдруг вспомнила, что есть еще одно очень важное дело. К тому же она обещала.

— А белье Амыру? Тапки там, пижаму?

Тимур усмехнулся, вот же неугомонная и обязательная какая.

— Давай сделаем три вещи. Уже перейдем на «ты» — это первое, второе — ты перестанешь беспокоиться, потому, что Амыру сейчас выдадут все госпитальное. Но если хочешь, возьмем все завтра, после работы сразу отвезем. Заодно узнаем, что там с ним и как надолго его упекли. Может быть, ему еще что-то потребуется. Идет?

— Идет. Только целоваться не будем.

— Целоваться?