Хочу, чтобы ты оказался рядом (ЛП)

чтобы ты был здесь, чтобы я мог отсосать тебе прежде, чем позволю трахнуть себя.

О Господи.

Подожди.

Ты знаешь, каким я могу быть нетерпеливым.

Я возьму тебя глубоко в рот до тех пор, пока твоя головка не упрётся мне в горло.

И потом я всё проглочу.

Шерлок Холмс, я молю тебя, не отправляй мне больше ни единого пошлого сообщения, или я кончу прямо в этом пабе.

Иди в туалет.

Вынь член и погладь его.

Представь, что это моя рука вокруг него.

Или мои губы.

Или мой зад.

Малыш.

Боже, Господи, я хочу трахнуть тебя. Я хочу трахнуть тебя так сильно, что ты не сможешь ходить потом неделю.

Обещаешь?

Шерлок.

Ты трогаешь себя?

Да.

Большой палец на головку.

Представь, что это я лижу её.

Касаюсь своим языком самого кончика.

Джон?

Джон?

Шерлок поглаживал себя, пока его телефон молчал; он бешено дрочил при мысли, что Джон Ватсон, скрытый в грязной туалетной кабинке, дёргает длинными рывками свой толстый член. Холмс представил, как Джон сдерживает рычание и стоны, как его рука мелькает настолько быстро, что её очертания размываются, и как он думает о Шерлоке, думает о том, как вколачивается в Шерлока. Это подводит фантазирующего Холмса к оглушительному оргазму, прошивающему всё его тело. Это было быстро, но вместе с тем восхитительно; в голове ярко горела картинка обнажённого Джона.

Телефон завибрировал.

Блять, малыш.

Я очень сильно тебя люблю.

Джон любит стирать грань между сексуальным и милым: шепчет о любви, пока втрахивает Шерлока в матрас, или бормочет, как сильно хочет отсосать Холмсу, пока сжимает его руку на оживлённой улице. Это что-то, что Шерлок обожает, хотя он никогда бы не подумал, что жаждет подобных вещей, пока ему этого не дал Ватсон. Это держит Шерлока в напряжении. Это чертовски возбуждает.

Это заставляет Шерлока отвлечься.

Это делает Шерлока счастливым.

Я тоже тебя люблю.

Я правда скучаю по тебе. Очень сильно. Сильнее, чем обычно.

Шерлок хотел поделиться с ним собственными переживаниями.

Но он ощущает ужас от того, что если начнёт, то уже не сможет остановиться.

А он не мог сделать этого.

Не с Джоном.

Ещё несколько месяцев.

Я знаю.

Я просто ненавижу это.

Я тоже.

Я люблю тебя.

Ты уже это говорил.

Ну и что?

Я тоже тебя люблю.

Я скоро тебе позвоню.

Шерлок откинулся на диван, забывая обо всех прежних страхах и пустых днях ожидания впереди, концентрируясь на скором звонке от единственного человека в мире, кого он хотел бы услышать.

Себастьян Уилкс - садистский ублюдок.

Прошёл почти месяц.

Месяц полнейшего, тихого, незаметного блаженства.

Себ больше не сидит возле Шерлока.

Себ больше не разговаривает с Шерлоком.

Себ едва смотрит в сторону Шерлока.

Это было великолепно.

И в первые две недели Холмс не верил. Он понимал, что не стоит верить, что это продлится. Что Себастьян Уилкс внезапно заскучал после четырёх лет издевательств над Шерлоком Холмсом и решил двигаться дальше. Холмс не верил.

Но после двух недель это стало сложнее помнить. Стало труднее вспоминать о том, что это не будет длиться вечно, что что-то ещё может быть не так. Что он ни под каким предлогом не был в безопасности.

Но Себастьян Уилкс есть и всегда будет садистским ублюдком.

Всё началось с неуловимых прикосновений.

Оскорбления Себа никогда не заходили дальше вербальных, и сначала Шерлок едва замечает.

Он позволил себе расслабиться. Он перестал следить за своим окружением, прекратил высматривать кого-то из ребят Себастьяна либо его самого. Уже месяц прошёл, и ничего. Он думал, он в безопасности.

Он ошибался.

Начались прикосновения. Слабые касания плечами, может быть, небрежные столкновения бёдрами мимоходом. Это ничего. Могло быть просто случайно. Ничего умышленного. Ничего губительного.

Так думал Шерлок.

Но вскоре намёки стали далеко не просто намёками.

Когда ты вернёшься домой?

Через два месяца.

Прямо после твоего выпускного!

Так ты не вернёшься до выпускного?

К сожалению, нет.

Окей.

Прости, малыш, я не могу вырваться отсюда, у нас есть ещё парочка игр перед тем, как я смогу вернуться.

Всё в порядке.

Ты в порядке?

Я в порядке.

Мне правда очень жаль.

Я хочу быть там.

И ты знаешь это.

Я сказал, всё в порядке.

Ты уверен?

Я уверен.

Я люблю тебя.

Я тоже тебя люблю.

За считанные недели касания и столкновения обернулись толчками и пинками, пока Шерлок каждый день проделывал путь до аудитории.

Это не было случайностью. Это не могло быть ошибкой.

Рука опускается на его бицепс и толкает, несильно, но достаточно, чтобы передать сообщение. Достаточно, чтобы предупредить Шерлока. Достаточно, чтобы запустить тревогу у него в голове. Достаточно, чтобы дать ему понять, что всё будет только хуже.

Когда ты вернёшься домой?

Чуть больше, чем через месяц, помнишь?

Окей.

Ты правда забыл?

Я просто проверял.

Ответ не изменился.

Окей.

Ты в порядке?

Шерлок?