Хочу ее

Артур опять меняет мою жизнь и перечеркивает то, к чему я шла. Все это больше не имело значения. Потому что если этот человек появлялся, то я уже ничего не контролировала. Включая себя. Не могла ему противостоять.

Его чарам, его напору, его бездонным голубым глазам, которые буквально раздевали. Он мог даже молчать. Не говорить мне ни слова — просто смотреть на меня и не сводить своих красивых глаз. Под четкими и хмурыми бровями. Он никогда не расслаблялся, Аксенов вечно на чеку, вечно в тонусе — каждую секунду. Его не обманешь, не слукавишь, ничего не скроешь. Если он захочет, то узнает о тебе все, абсолютно все.

Его внезапный визит на свадьбу — наглядный пример всевластия. Уверена, он знал о бракосочетании и раньше. Просто хотел это сделать красиво, символично. Показать мне, насколько я беспомощна, зависима в таких вещах. Ведь только он один решает, когда появиться, когда исчезнуть.

Кто я такая, чтобы совладать с настолько волевым мужчиной? В его голове царит патриархат, где женщина — игрушка, отрада, отдушина. Важная часть развлечений. Которую при желании можно сменить, попробовать другую.

Но у меня еще был один козырь в кармане. Это внесет в наши отношения нюанс. Один важный и значительный нюанс.

О нем Артур не знает. В этом я уверена. О нем вообще пока никто не знает. Кроме одного человека — меня одной.

— Я заказал этот наряд для тебя, — сказал он, держа в руках платье.

Выйдя из душа, я увидела его уже одетым. С таким же огнем во взгляде, как и раньше. Мы будто все еще были в постели. Он играл со мной в жаркие брачные игры. И одним только сексом они не ограничивались.

— Платье? Для меня? — удивлялась я сюрпризу. — Оно красное…

— Тебе не нравится?

— Мне… Мне оно очень нравится, — ответила я, принимая на руки почти невесомую ткань внутри прозрачной упаковки.

Оно было новым, приятно пахло. Обертка шелестела и ласкала ухо звуком подношения. Но зачем? И как? Откуда он знал, что мне подойдет?

— Можешь примерить.

Аксенов посмотрел на часы. Но затем опять вернулся взглядом к платью. Он хотел меня увидеть в нем прямо сейчас. Не ехать же мне в банном халате. Прежний наряд испорчен. Да и сомневаюсь, что он подойдет — Артур хотел подчеркнуть, что теперь я не связана с прежним женихом. Абсолютно ничем.

— Откуда ты знал мои размеры? — говорила я и обволакивала тело новым ощущением. Чувством тепла и мягкости, чувством внимания, роскоши, качества. Совсем иного качества жизни.

Он подошел, чтобы надеть бретельку на плечо и горячо поцеловать меня в шею. Как бы невзначай, пользуясь моментом.

Это будоражило сильнее грубых ласок. Очень чувствительно, особенно теперь — когда он всем своим поведением говорил: "Ты моя. Принадлежишь только мне. И больше никому".

— Я узнал размеры в том ателье, где ты заказывала свадебное платье. Просто пришел к ним и узнал. Они не могли мне отказать.

— О боже, Артур, — колотило мое сердце от того, как он водил губами у меня за ухом. — Я не могу это выдержать. Пожалуйста.

— Просто знал, что это порву. Не смогу удержаться — разорву твою одежду к ебеням, чтобы достать до самого вкусного. Попробовать начинку этой сочной сахарной невесты на трехъярусном торте.

— Ты просто больной… — шептала я. — Ненормальный.

— До тебя я был нормальнее, Ульяна. Это все твоя вина. Пожинай теперь плоды.

— Ты меня отпустишь?

Зачем я это спросила — почему я это делала?

Я прекрасно понимала, что не было смысла спрашивать у волка, будет ли он красть ягненка, чтобы утащить к себе в нору. Точно так же бессмысленно спрашивать Артура, хочет ли он продолжения наших отношений. Потому что если бы он не хотел, если бы он просто желал утолить свою жажду, свою похоть — он бы сделал это с кем угодно. Такому дьяволу покорны все, ему достаточно лишь бросить взгляд, раскрыть свой кошелек. И написать на салфетке цифры гостиничного номера.

Но если он здесь. Если мы опять с ним дышим страстью и один он не уедет, то что это значит? Это значит лишь одно — я не имею права выбора.

— Риторический вопрос, Ульяна. Я люблю твою наивность, это очень сексуально… — Хрипло нашептывал Артур, вызывая жар под животом. Он истязал меня руками, стоя за спиной — пошло массировал грудь через тонкую красную ткань. И я уверена, что наслаждался видом пухлой зоны декольте. — Так и хочется задрать это платье, чтобы наказать тебя за те слова. Чтобы ясно тебе ответить, готов ли я тебя отпустить и будет ли это вообще. Хоть когда-то… — Он поставил клеймо на и так пылающей шее. Таким горячим и бесстыжим поцелуем. А потом сказал: — Это место себя изжило. Сейчас мы спустимся и сядем в машину. В свою прежнюю жизнь ты не вернешься. И знаешь, почему?

— Почему? — повторила я так, как он любит.

Наивно.

Хотя и знала, что он ответит.

— Потому что я так решил. Этого достаточно.

8

Артур