Хочу ее

Аксенов разжимал ладони, Уля отходила от него на расстояние. Уже спустя секунду я коснулся ее платья и закрыл собой, спрятал сестру за спиной. Мы аккуратно отходили с ней подальше. Пятились к выходу.

А он нервно смеялся. Все отчетливей хохотал, как будто нездоровый гений.

Было страшно, что они откроют огонь. И тогда вся операция насмарку. Уля не должна погибнуть. Только не она. Ульяна была всем, я не могу ее лишиться. Без нее все потеряет смысл.

— Мы уходим, Аксенов! Просто уходим! Прикажи своим людям не рыпаться! Если хочешь, чтобы я тебя не пристрелил как собаку — дай мне уйти! Я пришел только за ней! Мне нужна только она!

Я вел ее по коридору из стволов. Здесь были автоматы как полиции, так и бандитов. Все смешалось, перевернулось. Было трудно осознать последствия визита в клуб. Я это сделал лишь благодаря Никите. Это он все рассказал — и о приходе чужака на свадьбу, и том, как его звать.

Меня вдруг озарило.

Стало ясно — это оно. То самое, ради чего я столько лет готовился, закрепощал себя, выслеживал подходы к этому Артуру. Все это вдруг помогло. Я ее спас. По крайней мере, мне так казалось. Я был уверен, что спасаю Улю — что Артур плохой, а я хороший. И что я все знаю.

А на самом деле…

На самом деле все лишь начиналось.

Ульяна

Я снова это делала.

Я отвергала Артура — отрекалась о того, кого любила и хотела видеть своим мужем.

Долго готовилась признаться, что беременна. А в итоге соврала — сказала ему, что ребенок от другого. От Никиты.

Зачем я это сделала? И как теперь мне жить с этой болью? Ведь мы могли остаться вместе — он хотел быть со мной, даже зная о беременности. А я… я просто…

Просто не могла смириться с мыслью, что он это сделал. Что Артур Аксенов убил моего папу. И мачеху. Как так могло произойти, что все это один человек? Один и тот же. Он лучшее, что было со мной. И в то же время он убийца. Подарил мне то, чего я не имела. Но при этом отнял то, без чего я не могла нормально жить.

Он отнял семью, сделал меня сиротой. Чтобы потом вернуться и забрать меня саму.

Если, конечно… Сказанное Максом — правда.

Брат забрал меня из клуба под прицелом дюжины стволов. Буквально вырвал из зубов дракона, из когтей дьявола. Он просто чудом меня спас. Даже не представляю, как у него получилось это сделать.

Но нервный смех Артура — этот жуткий ненормальный хохот — он прочно въелся в мою память. И я еще долго не могла прийти в себя. Я просто сидела, смотрела в одну точку, пока вокруг суетились люди. Пока меня кутали во что-то теплое. Задавали мне вопросы, осматривали руки, шею, лицо. Садили в какой-то вагон, чтобы отвезти как можно дальше от Аксенова. Как можно дальше от судьбы — она была похожа на злой рок. Какой-то кошмар. Осознать такое, не сойдя с ума… Было непросто.

— Ульяна, ты меня слышишь? — доносилось из внешнего мира. Пробивалось тонкой струйкой через стену шока и отчаяния. — Это я, твой брат. Это Макс. Ты меня слышишь? Понимаешь, что я говорю? Если понимаешь, то кивни.

Я плотно зажмурилась и снова открыла глаза. Посмотрела на него — брат казался кем-то чужим. Мы как будто не виделись с ним тысячу лет.

— Максим?

— Да, Уля. Это я. Как себя чувствуешь? Тебе больно? Он делал тебе больно? Вы с ним… вы…

— Нет, — качнула я головой. Все так же в прострации. — Нет, он не сделал мне ничего плохого. По крайней мере, физически. Артур меня не бил. И не насиловал.

— Хорошо, — кивал мне Макс. — Это очень хорошо. Я рад, что все обошлось.

Он обнял меня за плечи, пытался согреть. Сделать так, чтобы я не дрожала.

Мои уши постепенно различали стук по рельсам. Это поезд.

— Куда мы едем?

— Подальше от города. Пока все не уляжется, ты будешь в безопасном месте. Чтобы взять Аксенова, мне нужно время. Нужны причины, улики. А сейчас я с пустыми руками. Он имеет связи в руководстве. Почти наверняка. Стоит ему только позвонить — меня отстранят от дел, будет расследование. Точно это знаю. Предчувствие. Таких людей, как он, нельзя прижучить по закону. С ними надо поступать радикально — уничтожать физически. Другого метода не существует.

— Почему же не уничтожил? — спросила я словно в бреду. Просто слушала Максима и пыталась вернуться на землю. Была не в себе.

— Потому что ты была рядом. Если бы я стал стрелять — ты могла погибнуть. А это мой худший кошмар.

— Здесь я тебя понимаю. Была в таком кошмаре год назад.

Я сидела со стеклянными глазами. В тихом купе. Помимо нас там никого. За окном летят столбы, деревья, линии проводов. Мы проезжаем по мостам, переездам, не останавливаемся на мелких станциях. Все куда-то летим без остановки. Скорый поезд. Я не понимала, куда еду. И что будет с нами — со мной и ребенком.

Если меня отделят от Никиты, я не смогу соврать. Не смогу выдавать беременность за последствия брачной ночи. Ее уже не будет. Ее не было — этого "первого раза" с женихом. Все летит к чертям. Становится хуже. А я его отвергла.

Было ли, за что?