Читаем Хочу харчо (Рассказы, Монологи, Сценки, Пьесы) полностью

Хочу харчо (Рассказы, Монологи, Сценки, Пьесы)

Григорий Горин

- Но я подумал, - испуганно сказал Славик, - я подумал, что холодильник у нас уже есть, а ежика нет...

- Замолчи! - закричал папа и вскочил с дивана. - Кто?! Кто этот мальчик?! Где он?!

- Он в соседнем доме живет, - сказал Славик и заплакал. - Его Сеня зовут...

- Идем! - снова закричал папа и схватил ежика голыми руками. - Идем, быстро!!

- Не пойду, - всхлипывая, сказал Славик. - Не хочу холодильник, хочу ежика!

- Да пойдем же, оболтус, - захрипел папа. - Только бы вернуть билет, я тебе сотню ежиков куплю...

- Нет... - ревел Славик. - Не купишь... Сенька и так не хотел меняться, я его еле уговорил...

- Тоже, видно, мыслитель! - ехидно сказал папа. - Ну, быстро!..

Сене было лет восемь. Он стоял посреди двора и со страхом глядел на грозного папу, который в одной руке нес Славика, а в другой - ежа.

- Где? - спросил папа, надвигаясь на Сеню. - Где билет? Уголовник, возьми свою колючку и отдай билет!

- У меня нет билета! - сказал Сеня и задрожал.

- А где он?! - закричал папа. - Что ты с ним сделал, ростовщик? Продал?

- Я из него голубя сделал, - прошептал Сеня и захныкал.

- Не плачь! - сказал папа, стараясь быть спокойным. - Не плачь, мальчик... Значит, ты сделал из него голубя. А где этот голубок?.. Где он?..

- Он на карнизе засел... - сказал Сеня.

- На каком карнизе?

- Вон на том! - И Сеня показал на карниз второго этажа.

Папа снял пальто и полез по водосточной трубе.

Дети снизу с восторгом наблюдали за ним.

Два раза папа срывался, но потом все-таки дополз до карниза и снял маленького желтенького бумажного голубя, который уже слегка размок от воды.

Спустившись на землю и тяжело дыша, папа развернул билетик и увидел, что он выпущен два года тому назад.

- Ты его когда купил? - спросил папа у Славика.

- Еще во втором классе, - сказал Славик.

- А когда проверял?

- Вчера.

- Это же не тот тираж... - устало сказал папа.

- Ну и что же? - сказал Славик. - Зато все цифирки сходятся...

Папа молча отошел в сторонку и сел на лавочку. Сердце бешено стучало у него в груди, перед глазами плыли оранжевые круги... Он тяжело опустил голову.

- Папа, - тихо сказал Славик, подходя к отцу. - Ты не расстраивайся! Сенька говорит, что он все равно отдает нам ежика...

- Спасибо! - сказал папа. - Спасибо, Сеня...

Он встал и пошел к дому.

Ему вдруг стало очень грустно. Он понял, что никогда уж не вернуть того счастливого времени, когда с легким сердцем меняют холодильник на ежа.

Беспристрастное мнение

Молодой автор вошел в кабинет редактора и положил на стол пухлую рукопись.

- Вот, - сказал он, - написал повесть. Долго думал, куда отнести, и решил отдать вам. Жду от вас самой беспристрастной критики. Мне Симонов так и советовал...

- Кто советовал? - переспросил редактор.

- Симонов, - спокойно повторил молодой автор. - Константин. "Жди меня, и я вернусь...", "Живые и мертвые"... Смотрели, наверное, фильм?

- Да нет, я знаю Симонова, - растерянно пробормотал редактор.

- Ну вот, - сказал автор, - он самый. Решительно советовал напечатать в вашем журнале... Так сказать, поднять уровень прозы...

- Мда, это будет очень хорошо! - сказал редактор. - Я обязательно прочту. Зайдите ко мне через неделю.

- Через неделю? - удивился автор. - Да что вы, Федин эту повесть за один день прочел. Не мог оторваться.

- Кто?! - ахнул редактор.

- Ну, Федин! Константин. Только не Михайлович, как Симонов, а Сергеевич. Ну, "Первые радости", "Костер"... Знаете, наверное?

- Еще бы! - сказал редактор. - Только он Александрович, а не Сергеевич.

- Ну вот видите... Александрович с восторгом отзывался. "Неси, говорит, в журнал, и пусть прямо в набор отсылают".

- Так! - вздохнул редактор. - Конечно, если сам Федин... Тогда конечно... Только все-таки я хотел бы сначала ознакомиться.

- Ну что же, - обиженно сказал автор, - знакомьтесь. Одно заглавие чего стоит. Твардовский как увидел заглавие, так прямо весь загорелся. Твардовского, надеюсь, знаете?

- Слышал! - сказал редактор. - "Василий Теркин", "Страна Муравия"...

- Вот, он самый! - обрадовался автор. - Как увидел заглавие, так аж весь задрожал. "Немедленно, говорит, отдайте это в "Новый мир"!"

- Что же вы не отдали? - огорченно спросил редактор.

- Да нет, я решил в вашем журнале напечатать. Не все же "Новому миру". Надо и вам интересные вещи. И у Леонова такое же мнение...

- Ах, у Леонова тоже!

- Да. И у Шолохова. Все в один голос советовали отдать вам.

- Ну что же, - сказал редактор, вытирая пот со лба. - Это очень приятно... Только, знаете, я эту повесть не возьму!

- Почему? - удивился автор.

- Ну ее к богу... Вдруг она мне не понравится?! И это после таких авторитетных мнений. Я же с ума сойду... С работы уволюсь...

- Да что вы! - сказал автор. - Прочтите...

- Нет-нет, и не упрашивайте. Шолохову понравилось, а мне вдруг нет... Это значит, я не гожусь в редакторы. Уж лучше не искушать себя.

- Да успокойтесь, - сказал автор. - Меня ваше мнение тоже интересует. А насчет Шолохова я пошутил. Он повести не читал.