Хочу остаться собой

Подивившись несоответствию вида и приписываемым делам, пошла к девочкам. Быстренько бросили жребий. Мне, с моим везением, достался шестой номер. При нынешнем выборе смертников считай что ничего. Две счастливицы забрали лучших (среди худших, хихикнула я про себя). Две других просто прошли перед строем и ушли. А вот пятая, Нинель, уже вышла заведенная, а пройдя вдоль строя, и вовсе озлилась. Мы, предчувствуя, что сейчас будет, молча ждали.

– Это сборище скотов, уродов и извращенцев, один вид которых вызывает отвращение и омерзение. В соответствии с законом я, как третья Ларга, не нашедшая достойного выбора для себя, принимаю на себя право привести в исполнение смертную казнь, которой подлежат все стоящие здесь. Раздайте приговоренным оружие, – приказала она страже.

Закон, конечно, древний, но ссылаются на него не часто, подумала я про себя. Обычно только нервные бабы, которым стало невтерпеж без мужика. Злость срывают, не более. А превращаться в палача…

Пока раздавали оружие смертникам, девчонок растащило устроить пари – кто из смертников дольше продержится. Про победу никто и помыслить не мог. Быстренько разобрали, кто чей будет. Мне, как подошедшей последней, достался – кто бы вы думали? – правильно, мусорщик. Некоторые язвы ласково посоветовали мне не расстраиваться, в жизни всякое бывает. Неожиданно мне припомнились слова стражника о количестве убитых, приписываемых мусорщику, и я не менее ласково пообещала забрать его себе, если он останется жив. Мерзкое хихиканье только усилилось. Теперь уже все с интересом ждали начала боя.

Нинель, наконец, дала команду, и смертники бросились к ней. Настоящего боя не получилось. На одного человека приходилось не больше десятка ударов. Затем завершающий удар и переход к следующему. Я невольно следила за своей «темной лошадкой». С самого начала он повел себя не как все. Вместо того чтобы броситься вперед, он остался на месте, с какой-то растерянностью и недоумением глядя на происходящую резню. Затем до него все-таки дошло – он поднял голову, закрыл глаза и, похоже, начал молиться. Я аж заматерилась – даже сдохнуть по-человечески не может! Наверное, то же самое подумала и Нинель, к тому времени закончившая добивать еще живых на арене. Углядев мусорщика, она издевательски-ласково начала звать его:

– Дорогой, ну что же ты! Я уж вся заждалась тебя.

Мусорщик, наконец, очнулся и медленно пошел к центру арены. По дороге подобрал свой меч, потом зачем-то еще один. Так, волоча мечи за собой, вышел на середину, встал, не доходя до Нинель, и замер. Та аж захлебнулась от радости. Такой противник – большой и сильный, двуручник. Какая честь для нее! Несколько раз обойдя вокруг мусорщика, Нинель продолжала упражняться в остроумии, но тот стоял молча и не шевелился. Девочки покатывались со смеху над шутками Нинель, а мое внимание все больше привлекал мусорщик. Он стоял неподвижно, но все время как-то почти незаметно, но непрерывно менялся. В какой-то момент он вдруг перехватил мечи поудобней, выпрямился и снова замер, но уже как воин, готовый к бою. Остальные, смеясь и развлекаясь, этого не заметили. Наконец Нинель, перейдя от слов к делу, нанесла несколько шутливых ударов. Мусорщик немного неловко, но отбил. Нинель стала увеличивать силу и темп, но пробить защиту не смогла. Причем движения мусорщика с каждым ударом становились все увереннее и гибче.