Хочу подняться

Наконец-то все оделись. Кроме тех курсантов, с которыми сюда приехал Андрей, в казарме были и другие такие же, одетые в зелёную форму призывники. Кроме уже знакомому Андрею сержанта рядом с ним сейчас встали ещё четверо таких же, с полосками на погонах. На сержантах такая же форма как и на курсантах. Только на сержантах форма смотритсянамного лучше, как родная, как будто сержантам форму пошил персональный робот-ткач. Плюс к этому на форме сержантов есть шевроны и значки, на кепках кокарды, на погонах лычки. У курсантов форма без всего этого. Все курсанты в форме почему-то смотрятся как чмошники, а сержанты в вроде такой же форме смотрятся молодцевато. Уже знакомый сержант закричал:

– Становись! Смирно!

К строю вышел высокий жилистый офицер. Он осмотрел строй и начал говорить. В отличие от сержанта он не кричал, но голос был такой, что все его слышали.

– Меня зовут капитан Черепанов. Я командир этой двадцать третьей учебной роты и ваш непосредственный командир. Рота ещё не сформирована. Всего должно быть сто курсантов, но пока только семьдесят один. Как только прибудут остальные, вы все будете распределены по взводам со своим командиром сержантом. Сейчас у вас по распорядку приём пищи. Строем вы пока ходить не умеете, поэтому все передвижения вне казармы только бегом или ползком!– капитан услышал смешок из строя – Я не шучу, именно так, или бегом или ползком. – капитан Черепанов посмотрел на сержанта – Командуйте, ведите в столовую.

– Есть! – сержант козырнул офицеру и крикнул, обращаясь к строю – Напра! Во! – строй повернулся. Выбегаем из казармы, строимся. Бегом! Марш!

Выбежали все быстро. В столовую, как капитан и обещал, строй бежал. Накормили плотно. Питательная смесь со вкусом говядины, небольшая пироженка и сок. Всё вкусно и Андрею показалось что очень много. Он не доел. Большинство курсантов тоже свою порцию доедать не стали. После приёма пищи сержанты всех повели на плац, где велели построиться.

– Начнем изучать строевую! – опять начал кричать сержант – Построились в три ряда! Лицом ко мне! Живее!

Трем построенным рядам сержант велел отшагать друг от друга на два метра. Сержанты начали учить, какую позу надо принимать при командах «Становись», «Равняйсь», «Оправиться» и «Смирно». Поза «Становись» от позы «Смирно» ни чем не отличается. Надо стоять ровно. При команде «Оправиться» надо осмотреть себя и поправить форму. При команде «Равняйсь» надо повернуть голову вправо, если «Равнение налево», то голову надо повернуть налево. Причем голову надо не просто повернуть, по вернуть как-то изгнуто, сержант сказал чтоб голова была повернута так, чтобы глаза смотрели на грудь четвертого от тебя человека в строю. А подбородок при этом был повернут немного вверх. Андрей вообще не понял что это за команда и зачем так извращаться в поворотах головы. Во время отработки каждой команды сержанты стали проходить вдоль рядов и поправлять курсантов, чтобы те стояли так как надо.

Уже знакомый сержант во время команды «Равняйсь» остановился около Андрея, что-то сержанту не понравилось и он начал кричать:

– Глаза на четвертого от тебя! Подбородок вверх! Если справа нет людей, то глаза на воображаемого четвертого человека ! Как будто он там есть!

Андрей ничего не понял, но стал пробовать изгибать шею и выпучивать глаза в правую сторону, как будто смотрит куда-то. Сержант взял голову Андрея руками и стал её крутить, повторяя?

– Глаза на четвертого от тебя, курсант! Подбородок вверх! Если справа нет людей, то глаза на воображаемого четвертого человека от тебя! Как будто он там есть! Тело прямо!

Видимо что-то получилось, Андрей старательно держал голову повернутую вбок. Сержант не отходил. Андрей, всё так же с повернутой вправо головой, скосил глаза и посмотрел на сержанта, прямо ему в глаза. И увидел как от сержанта к Андрею прямо в лицо летит кулак. Андрей от удара отлетел до соседнего ряда курсантов. Заболела челюсть. Но как-то сразу автоматически появилось умение стоять по команде «Равняйсь», он вернулся в строй и повернул голову. На этот раз все правильно. Сержант пошел дальше. Обиды на удар не было. Ведь он расписался в бумаге, где подтвердил согласие бить себя. Слева и справа иногда стали раздаваться другие удары и стоны. Сержанты доходчиво объясняли, как надо правильно стоять.