Хочу проснуться, когда все закончится(СИ)

Сейчас я чувствовал себя, как комок оголенных нервов, которые вот-вот разорвутся, стоит только неосторожно прикоснуться. И снова эта преследующая меня гнетущая боль в голове. Я упорно старался не обращать на нее внимания в надежде, что она сама пройдет.

Я знал, что, если не останусь на обед, тетя Кэрол расстроится, но мне как никогда хотелось быстрее оказаться в своей квартире и остаться одному. Несмотря на то, что еще утром я был счастлив в этом доме, чувствуя себя в безопасности.

К тому же, времени уже не оставалось - через двадцать минут рейсовый автобус, на котором я доберусь до городского автовокзала, отъезжал, никого не дожидаясь.

А следующий только вечером. До него в моем положении можно и не дожить. Шучу, конечно. Но ждать до вечера и, правда, уже было невмоготу.

- Дэни, ты уже собрался! Так быстро, - увидев меня с сумкой, тетя Кэрол, как я и предполагал, расстроилась, но старалась этого не показывать. - Я провожу тебя до остановки.

- Я уже большой мальчик, - пытался я подбодрить ее. - Не стоит из-за меня переживать. Как только доберусь до дома, сразу позвоню.

Она поцеловала меня на прощание, и вернулась на кухню, куда ее позвал закипевший на плите чайник.

В автобус я сел ровно за минуту до отправления, и с легкостью выдохнул.

В салоне кроме меня было еще четыре человека: женщина с ребенком и парень с девушкой. Это вселяло надежду, что поездка будет тихой. Единственный, кто мог нарушить спокойствие - ребенок. Но как только автобус тронулся, он устроился у матери на коленях и уснул.

Утренняя головная боль прошла. Я начал засыпать, но все также отчетливо слышал звук мотора, голос водителя, когда тот подпевал радио, и иногда звук сигнала, очень меня раздражающего.

Перед глазами, хоть они и были закрыты, стало отчетливо появляться лицо незнакомой мне девушки. Она что-то говорила, но я не слышал ее, а видел лишь как двигаются губы.

Я отвечал, что ничего не слышу. Но она продолжала со мной разговаривать, пока откуда-то издалека не послышался плач. Губы девушки замерли. Она замолчала.

Этот раздирающий душу на куски плач усиливался. От жалости мое сердце забилось еще быстрее. Девушка все также молча продолжала на меня смотреть. А я повторял один и тот же вопрос, пытаясь выяснить, кто она. Но всякий раз, когда она пыталась что-то сказать я, как не прислушивался, не слышал ее голоса. А жалобный плач становился все сильнее. Казалось, он звучит у меня в голове, и пытается вырваться, разорвав ее на части. Когда это должно было случиться, я резко открыл глаза, и понял, что разговариваю сам с собой, услышав собственный голос и единственную фразу той девушки - "Я - Эмили".

Если так и дальше будет продолжаться, мне придется отучиться спать, иначе сердце когда-нибудь остановится после таких снов.

Все оставшееся время до автовокзала я сидел, боясь даже на секунду закрыть глаза, и строил планы на оставшиеся дни отпуска. Даже появилась мысль выйти завтра на работу, чтобы не думать о ненужных мне вещах. В который раз я убеждал себя, что уже совсем скоро моя жизнь изменится. Я чувствовал это каждой клеточкой своего тела и мозга, в котором после уничтожения прошлого стало больше места для новой информации. Проблема пока была лишь в том, что настоящее непонятно, а будущее размыто. Но я верю, что наступит тот день, когда, посмотрев назад, я буду смеяться над всеми тревогами и переживаниями. Ведь что-то у нас отнимая, вселенная всегда что-то дает взамен. И тут уж как повезет: либо получишь лучше, чем было, либо хуже. Все банально и просто до абсурда. Человек может пережить все, что угодно. И каждый знает - что не убьет нас - сделает сильнее. Но только оставит на сердце такой шрам, что лучше бы убило...

На автовокзале я сел в первое же такси, и умоляюще попросил водителя ехать настолько быстро, насколько это возможно. Так меня тянуло домой.

Переступив порог квартиры, я почувствовал облегчение, будто только что покинул цирковую арену, и заперся в тихой пустой гримерке, где можно было расслабиться и молча пялиться на голые стены или в потолок, пока, наконец, не утихнут эмоции после длительного пребывания на сцене, когда сотни глаз устремлены только на тебя в ожидании действий.

За время моего отсутствия в квартире ничего не изменилось. Странное замечание, учитывая, что я живу один. Отсутствуй я хоть десять лет, здесь все будет на прежнем месте.

Оставшийся день я решил провести в одиночестве перед телевизором. Мне хотелось, чтобы мысли в голове перестали метаться, перебивая друг друга, и не давая возможности встать строго по порядку.

Смотреть как обычно было нечего. Либо отвратительные шоу, либо не менее отвратительные сериалы. Меня всегда тошнило и от того и от другого. Но когда выбор плачевно мал, а так хочется забыться и ни о чем не думать - эта пара, заставляющая мозг разлагаться, лучший для этого вариант. Поэтому, переключая с канала на канал, я одновременно смотрел три сериала и столько же ток-шоу.