Хочу с тобой

— Э! — возмущается он. — Теперь там еще и ее слюни! Прекрасно.

Берет салфетку влажную и начинает вытирать эту штуку между сиденьями. Я откидываюсь в кресле и с удовольствием пережевываю. Колхозник стреляет в меня глазами через зеркало. Улыбается. А я улыбаюсь в ответ. Следующие пятнадцать минут мы без устали переглядываемся.

Встретить Данила сегодня на остановке было сродни чуду. Я ведь простилась уже. Поплакала немного, когда «Икарус» отъезжал от вокзала. Можно подумать, что если ненавидишь станицу, то покидать ее будешь с торжеством и восторгом. Нетушки.

Даже в самом кошмарном месте находятся люди, к которым успеваешь привязаться. А также улочки, магазины, подсолнечные поля и даже... заброшенные молокозаводы.

Тоска тисками сдавливала сердце, слёзы щипали глаза. Я постоянно телефон проверяла — почему-то ждала, что Данил напишет или позвонит. Хотя набирать эсэмэски не в его стиле.

Надо думать, как деньги растянуть на подольше, а не почему мужик игнорирует!

Ругала себя. И злилась, конечно. На себя — за то, что скучаю по несвободному Колхознику. На сестру, которая категорически отказалась ехать со мной. У нас появились деньги! Можно было снять жилье, она могла бы устроиться в женскую консультацию в другом городе. Но Варя уперлась: «Не буду рисковать малышом», и всё тут.

— Езжай, Мариночка. И не возвращайся никогда, — шептала она мне напоследок. Мы крепко обнимались на улице. — Делать тебе тут нечего. Но всё время советуйся, поняла? Звони чаще. Шли фотографии. Я каждый день буду думать о тебе и скучать. Каждый божий день.

Мы долго прощались. Я нескоро увижу ее малыша, не буду на выписке, я... так много всего пропущу! Брошу ее. Совесть робко шептала: «Останься». Мозг работал с трудом. Но какая-то внутренняя сила заставляла паковать вещи, идти на вокзал, стоять очередь в кассу.

Ментовский уехал на работу ни свет ни заря, поэтому с ним не попрощалась. Мама же... лучше не вспоминать. Умоляла не делать глупостей, пугала. Она даже не представляет, что бы со мной случилось прошлой ночью, если бы я не позвонила Данилу.

Колхозник вновь стреляет в меня глазами. Я ведь не сразу согласилась сесть в эту машину. Но потом, в последний момент, когда «Икарус» уже собирался отчаливать, забрала из багажного отделения сумку.

Было грустно, я сомневалась, и Данил купил мне еды.

— Дикарка какая-то. Тебя не учили, что нельзя кусать чужое без спроса? — ворчит Пашка.

На вид молодой, но ведет себя как старичок. Я впервые с такими людьми общаюсь. Забавный.

— Ой жадина. Расслабься, я ничем не болею.

— А вот это неизвестно.

— Вы оба мне уже надоели, — фыркает Данил. Отбирает у Павла надкусанную шаурму, вручает ему свою целую.

И начинает есть.

Я улыбаюсь.

Мы снова переглядываемся.

Почему-то волоски дыбом от этих игр, и настроение приподнятое. Я смотрю на затылок Данила и не верю. Глазам собственным не доверяю! Разве так бывает? Он снова рядом. Опять меня нашел и забрал к себе. Уже в который раз, я со счёта сбилась! Мне было так страшно, неуютно, грустно, а тут раз, и... и он появляется!

Чудеса.

Следующие несколько часов то и дело вспоминаю, как мы с ним занимались любовью. Отдельные моменты, каждая секундочка мне запомнилась.

Его поцелуи, острые взгляды, об которые, клянусь, порезаться можно... Я и резалась, добровольно подставлялась. А как мы губами касались вчера... мурашки по телу. Как же я его хотела! Бесстрашного, злого. Моего.

Рот снова и снова слюной наполняется — не успеваю сглатывать. Хотя уже не голодная. Кожу покалывает. А внизу живота... там и вовсе печет, пульсирует.

Виду, конечно, не подаю. Много чести. Смотрю на обоих мужчин так, словно делаю им великое одолжение своим присутствием. Пашка бесится, но Колхозник, как обычно, позволяет мне всё. Интересно, мужчины всегда так лояльны к женщинам, которых трахают? Или только мне повезло?

— Ты ревнуешь, что ли? — спрашиваю я вдруг, когда Павел в очередной раз затыкает мне рот. Не грубо, но давая понять, что он бы с радостью высадил меня на трассе. — Точно! Ты ревнуешь Данила! Как баба!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Чего? — хмурится Павел.

Я придвигаюсь ближе.

— Серьезно? Я угадала? — начинаю смеяться. — Он тебе нравится? Я вам мешаю?

— Данил, скажи ей закрыть рот. Иначе напросится, — сквозь зубы отвечает Павел.

Я придвигаюсь еще ближе, обнимаю Даню со спины. Прижимаюсь к нему и вызывающе смотрю на Пашку. Он делает громче музыку, чтобы не слушать мою болтовню.

Тогда я шепчу беззвучно:

— Мы тра-ха-лись.

Павел закатывает глаза и отворачивается.

— Миронов не ругался за лобовое? — спрашиваю в полный голос.

— Нет, — отвечает Данил, никак не реагируя на мою выходку и наши с Пашкой перепалки. Он погружен в себя, что-то обдумывает.

В основном молчит. Держит руль и смотрит вперед. Как всегда предельно деловой и брутальный. Скорость движения приличная, но она даже не чувствуется! Мы многих обгоняем.