Хочу съесть твою поджелудочную

Затем, после недолгого обсуждения — как несложно догадаться, говорила в основном она, — мы решили отправиться в большой торговый центр, примыкавший к станции. Там находился известный хозяйственный магазин, где могли продаваться вожделенные верёвки для самоубийства. Хотя на самом деле таких не существует.

Пройдясь немного, мы очутились в торговом центре. Он был переполнен посетителями, но в хозяйственном магазине, и уж тем более в отделе верёвок, никого не оказалось. Наверняка в такую хорошую погоду верёвки выбирают лишь торговцы, ковбои и умирающие девушки.

Откуда-то издалека доносились голоса резвящихся детей. Я стоял чуть в стороне, сравнивая гвозди по размеру, а моя спутница заговорила с молодым продавцом:

— Извините, я ищу верёвку для самоубийства, но мне не хочется, чтобы на шее остались раны. Какой тип верёвок в таком случае безопасней всего?

Я ясно расслышал её безумный вопрос. Обернулся, увидел явное замешательство на лице продавца и улыбнулся. Затем сообразил, что это она так шутит, и почувствовал досаду. Безопасная верёвка для самоубийства — типичная её шуточка. Застигнутые врасплох, мы с продавцом оба растерялись, но улыбнулся только я. С лёгким раздражением я поштучно раскидал по местам гвозди, попавшие не в те ящики, и подошёл к озадаченному продавцу и своей смеющейся спутнице.

— Простите. Жить ей осталось недолго, и у неё помутился рассудок.

Не могу судить, схватился ли он за брошенный мной спасательный круг или его просто вконец ошарашило, но продавец оставил нас и вернулся к своим обязанностям.

— Он как раз собирался предложить подходящий товар! Не мешай мне больше. Неужели при виде возникшей между нами гармонии ты взревновал?

— Если это гармония, никто не захочет жарить апельсины в кляре.

— Это в каком смысле?

— Это безо всякого смысла. Не ищи его, ладно?

Я хотел вывести её из себя, но спустя какую-то секунду она расхохоталась ещё громче и пронзительней обычного.

У Сакуры почему-то поднялось настроение, она тут же купила моток верёвки, а чтобы было куда её положить — эко-сумку с нарисованным на ней милым котиком. Напевая себе под нос и помахивая сумкой, она вышла из магазина, ведя меня за собой. «До чего приятный, должно быть, хозяйственный магазин!» — ошибочно полагали озиравшиеся прохожие.

— Что теперь, [одноклассник, узнавший мой секрет]?

— Я лишь следую за тобой. Своей цели у меня нет.

— Вот как? Никуда не хочешь зайти?

— Если уж ты настаиваешь — в книжный.

— Купить книжек?

— Нет. Просто люблю слоняться по книжным без дела.

— Хм. Звучит как шведская пословица.

— Это в каком смысле?

— Это безо всякого смысла. Не ищи его, ладно? Хе-хе-хе!

Настроение у неё и правда было радужным. А во мне бурлило раздражение. Всем видом выражая эти взаимоотрицающие чувства, мы решили сходить в большой книжный магазин, расположенный внутри торгового центра. Там я её оставил и направился к стойке с новинками художественной литературы. Она со мной не пошла. Осматривая карманные издания на полках, я наслаждался вновь обретённой возможностью побыть одному.

Пока я изучал обложки и читал вступления, время летело незаметно. Полагаю, мои чувства поймёт любой книголюб, но не все люди на свете обожают книги. Поэтому я, поглядывая на наручные часы и чувствуя лёгкие угрызения совести, отыскал в магазине свою спутницу. Она стояла, улыбалась и читала журнал мод. Улыбаться, даже когда читаешь стоя, — это сильно. Я так не умею.

Я подошёл ближе, но она заметила меня раньше, чем я с ней заговорил, и посмотрела в мою сторону. Я искренне извинился:

— Прости. Я о тебе забыл.

— Негодяй!.. Впрочем, ерунда. Я всё время читала журналы. Ты интересуешься модой, [одноклассник, узнавший мой секрет]?

— Нет. Ношу что угодно, лишь бы выглядело обычно и не бросалось в глаза.

— Я так и предполагала. А я интересуюсь. Думала, поступлю в институт — превращусь в завзятую модницу, но до этого мне не дожить. Всё-таки человека определяет не внешность, а то, что внутри.

— Фраза совершенно не к месту.

Сам того не осознавая, я стрелял глазами по сторонам. Мне казалось, её слова привлекут всеобщее внимание. Однако подобная дикость, прозвучавшая из уст старшеклассницы, никого вокруг не заинтересовала.

Мы ничего не купили в книжном. Точнее сказать, мы больше вообще ничего не купили. После книжного её по какой-то прихоти занесло в лавку с украшениями, затем мы заглянули в оптику, но отовсюду ушли с пустыми руками. Весь улов за день ограничился верёвкой и сумкой.

Ходьба нас утомила, и Сакура предложила зайти в известную на всю страну сетевую кофейню. Внутри было людно, но, к счастью, нашёлся пустой столик. Мы условились, что она займёт место, а я пойду за напитками для нас двоих. Сакура попросила холодный кофе с молоком. Я заказал его у прилавка вместе с айс-кофе для себя, поставил бокалы на поднос и вернулся к столику. Как оказалось, в моё отсутствие она что-то писала в свою «Книгу жизни с болезнью».

— О, спасибо. Сколько с меня?

— Нисколько. Я тебе ещё за мясо должен.