Хочу тебя испортить

— Вау, — выдыхает Бойко с какими-то хрипловатыми нотками, задерживая взгляд на моих губах.

И внутри меня вдруг такой ураган эмоций поднимается! Эмоций, которые я еще не понимаю, но которые так сильно захватывают, что хочется поежиться, шумно выдохнуть и зажмуриться. Пока Кир так смотрит, голова кружится, а тело окатывает жаром. Мгновение спустя оно уже выходит из-под контроля законов физики. Становится воздушным и парящим.

К счастью, или к сожалению, Бойко, будто опомнившись, отворачивается. Прикрыв глаза, резко мотает головой. Я же замираю, не зная, как реагировать. Меня даже то, как он пытается прийти в себя, почему-то будоражит.

Неужели… Неужели… Неужели я ему нравлюсь?

Грудь резко стискивает. Запрещаю себе так думать. Мы ведь брат и сестра. Сводные. Запрещаю. Но работу подсознания невозможно контролировать. Оно воскрешает все те мгновения, которыми я, несмотря ни на что, очень сильно дорожу.

— Можно спросить? — нарушаю тишину.

Смотреть на Кира не решаюсь. Играя замком своей куртки, слежу за этими действиями глазами.

— Спроси, — его голос звучит глухо.

За позволением улавливаю характерное движение кадыка и слышу шумный выдох. Он тоже волнуется? Если так… Мне еще страшнее. Выше его губ взгляд так и не могу поднять.

— Ты тогда поцеловал меня… Ты это планировал?

Только бы не стал снова делать вид, что не он целовал…

— Нет.

Теперь шумный отрывистый выдох покидает мои губы.

— А зачем тогда?

На этот вопрос Кирилл не отвечает. Затяжную тишину разбивает лишь наше обоюдно тяжелое дыхание. Я даже решаюсь поднять взгляд, но он тут же уводит свой.

Вздрагиваю, когда заводит мотор. Однако больше ничего не говорю.

Молчу даже тогда, когда он серьезно превышает скорость. Рассчитываю, что за время, проведенное в дороге, удастся немного успокоиться. Вместо этого волнение внутри меня только растет.

Когда добираемся до подъезда многоэтажки, и вовсе… С каждым шагом, который приближает нас к квартире, тело уже знакомый колотун охватывает. Бойко ничего не говорит, но я чувствую кипящую в нем энергетику и странным образом догадываюсь — произошли какие-то изменения. Кир шагает в помещение первым, я же задерживаюсь. По взгляду, которым он на меня смотрит из своей холостяцкой берлоги, осознаю, что как только шагну внутрь, что-то произойдет. А я не могу понять, хочу ли этого… Не могу понять, но иду.

И как только дверь закрывается, Кирилл притискивает меня к ней. Собой.

Теряюсь от напора, который он оказывает. Не соображаю, что и зачем делает. Понять что-то по глазам нет шансов — они у него безумные. Бездонные. Бурлящие.

Пока Кир смотрит мне в глаза, внутри меня разворачивается буря. Молниями расходится ток, когда он опускает этот одурманенный взгляд на мой рот и, распахивая губы, сипло выдыхает. Вижу, как заторможенно трепещут его ресницы, как слегка подрагивают мускулы на лице, как часто вздымается грудь.

Хочет ли он поцеловать меня? Почему выглядит как человек, находящийся перед своим самым большим соблазном? Зачем сражается с собой?

Ведь меня поглощается такое же сильное волнение.

Кир прикасается к моим губам пальцами, и я задыхаюсь. Прикрываю глаза и шумно тяну носом воздух.

«Нам нельзя…» — напоминаю себе и тотчас об этом забываю.

Ощущаю, как Бойко придвигается еще ближе. Трется своим твердым торсом о мою охваченную жаром грудь, вызывая зуд и дрожь.

— А-ах-х… — вырывается у меня крайне громко.

Кир со стоном выдыхает и, будто стремглав приняв какое-то решение, раздвигает коленом мои ноги. С трудом контролируя собственное дыхание, вцепляюсь пальцами ему в плечи и беспомощно слушаю, как мои ботинки с каким-то скрипучим звуком разъезжаются по паркету. Напряженно замираю, рвано выдыхаю и даю Кириллу максимальный доступ к своему телу — позволяю вторгнуться между своих бедер. Он тотчас толкается пахом. Точно так же, как во время квеста, это пугает меня. Но вместе с тем… Это уверенное и как будто несдержанное движение вызывает внутри меня настоящий пожар — замыкание и взрыв всех микронейронов. И я их спасать не собираюсь. Пусть горят.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Распахиваю губы и ощущаю, как большой палец Кира проникает мне в рот. Неглубоко, лишь на первую фалангу. Однако меня это почему-то шокирует и на мгновение обездвиживает.

Открывая глаза, сталкиваюсь с горящим взглядом Кира. Могу укусить его или попытаться отвернуться, но то, как он смотрит на меня — голодно и жадно, заставляет вспомнить момент, когда он сам лизал мои пальцы.

Повторяю это действие — прохожусь вокруг его пальца языком. Кирилл громко, мучительно и как-то безумно волнующе стонет. Снова толкается в меня каменным пахом. Я содрогаюсь, инстинктивно сжимаю на его пальце губы, тяну носом воздух и странно мычу.

— Ох, блядь… Ох… Твою мать… — и снова стонет. — Соси… — выдыхает неожиданно. Не могу понять: то ли команда это, то ли просьба, пока по его крепким плечам не идет выразительная волна дрожи, и он не повторяет уже другим тоном. — Можешь пососать? Пожалуйста… Соси…