Хочу тебя... наказать! (СИ)

— Да, я провожу тебя. Пойдем, — протягиваю ей ладонь.

На языке Ксаны вертится что-то неприличное, но она придерживает это до следующего раза. Качнула длинными ножками, чуть-чуть раздвинув их в коленях, схватилась за мои пальцы.

Через миг она приподнялась в кресле и… сразу же падает назад, опрокинутая моей рукой.

— Что ты делаешь? — возмущается.

Я припадаю к ней сверху, резким жестом разведя ноги в сторону. Долой церемонии, я железный, как прут, и мои яйца просто зудят от похоти. Я тяну Ксану на себя, на самый край, действуя жестко и быстро, не дав ей опомниться.

Через несколько мгновений одна из ее ног покоится у меня на плечо, а вторую я максимально широко отвел в сторону и прижал к креслу, удерживая пятерней.

Раскрытая просто пиздец как… Распахнутая, выдающая соки вульва пульсирует.

— Что ты творишь… Подлец! Я хотела… Аааааах! — кричит, когда я резко вгоняю в ее член.

Суюсь по самые яйца, вогнав стержень с влажным шлепком наших тел.

— Сучка. Довыпендривалась… Сейчас выдеру тебя… — прошипел я, кайфуя тем, как в ней глубоко.

— Ааааа… — похныкивает, тем не менее сжимая меня стенками вагины, тискает, льнет, ерзает.

Делает вид, что не хочет… Но… Стоит мне шевельнуться, немного выйти и снова войти, как Ксана стонет громче и царапает мои руки, хватается за них, содрогаясь.

— Что? Пожалуешься? Ммм… На этот раз… — двигаю бедрами вперед и назад.

Проникновение в такой позе глубокое и максимально яростное. Пусть не так удобно мне самому и ноги быстро затекут, но, сука, кайф… запредельный. Он стоит каждой секунды…

— Пожалуюсь… Да… Аааа… Обязательно пожалуюсь, если не трахнешь меня… хорошенько… Даааа…

— Вот это… моя девочка. Грязная девочка… Наконец-то… Моя… Объездить тебя? Мммм?

— Кто еще кого…

— Наказать за дерзость? — перемещаю руку чуть ниже, сжав за попку. — Учти… Следи за язычком. В этой позе я могу просто двинуть членом чуть ниже и…

— Нет! — испуганно распахиваются ее глаза.

Отвечаю глубоким поцелуем со смехом и чувственными движениями члена в ее тесной, идеально горячей вагине.

— Глупая. Сама же подставишься… Сама позднее попросишь… И, когда будешь просить… Не стесняйся в выражениях…

— Не буду. Заставлю тебя краснеть…

— С удовольствием на это посмотрю.

Закрепляем устный договор взглядами и… уходим в отрыв.

Позволяя себя все то, о чем хотелось, что удерживалось, было подконтрольным. Выпуская похоть, развязывая руки одержимости брать и давать…

Мы лижемся и стонем, покрикивая.

Трахаемся сочно и жестко…

Ксана кончает и раскрепощается, позволив рукам блуждать по своему телу. То грудь начинает ласкать, то опухшего, звенящего от напряжения клитора коснется.

Красиво, пошло… откровенно…. ебемся.

Я бы провел так с ней целую вечность, но долгое воздержание и дрочка в ладошку дают о себе знать.

Больше я просто не выдержу…

Ускоряюсь, лишь чудом дождавшись ее оргазма. Стиснутый частыми пульсациями, едва успеваю вынуть член, добив парой движений ей на пышную грудь.

— Блин… Как в порно… — выдыхает Ксана, разглядывая себя. — Остается только размазать.

— И слизать…

Даю себе несколько мгновений.

Ноги затекли. Мышцы забились.

Меня трясет…

Перевожу дыхание.

— Теперь… можно и в кроватку. В одну для двоих! — не даю ей и слова вставить, потребовав. — Ты переезжаешь ко мне завтра.

— Что?

— Я уже купил все для тебя — расческу, фен, зубную щетки и полотенце. Выделил полку и место в шкафу и…

— И? — спрашивает она.

— И давным-давно в моем сердце есть одно секретное место. Я считал, что храню его запертым и пустым. Но факт… там давно ты. Просто сейчас я признаю это, впустив больше света и свободного воздуха. Но клянусь… там давно… только ты.

В ответ Ксана плачет, снимает пальцами слезинки с ресниц. Я обнимаю ее, она с ревом утыкается мне в шею, крепко обняв в ответ.

— Только ты… Только ты можешь трахаться как озабоченный маньяк и так красиво говорить после этого… Я хочу быть с тобой. Пожалуйста, не дай нам испортить все снова. Ни мне, ни себе.

— Я буду стараться, — отвечаю на полном серьезе. — Вместе мы справимся.

— Справимся вместе. А теперь в кроватку… — приникает ко мне доверчиво, прильнув грудью.

Мне кажется, я ждал этого целую вечность. Именно этого мига, когда ее касание выражает все самое лучшее, что есть в нас.

Эпилог

Ксана

Спустя три года

— Как ты, Ксана?

— Все хорошо, пап. Я уже сказала маме, — отвечаю терпеливо. — Неужели она с тобой не поделилась? Вы же за одним столом завтракаете.

— Сказала, конечно. Вернее, я сам услышал. Ты на громкой связи. Но мама — это мама, а папа…

— Папа — это папа, — заявляю.

— Да, так и есть. Как малыш поживает? У тебя уже срок… Ты не перехаживаешь? — беспокоится он.

— Тридцать восьмая неделя. Нет, не перехаживаю, — терпеливо говорю я. — Вот если бы исполнилось сорок недель, и я все еще никуда не собиралась…

— А ты собираешься? — спрашивает он.

— Папа, хватит!

— Родион, ты нагнетаешь! — приходит на выручку мама.

— Ну, что? Я же первый раз дедом стану… Волнуюсь… — говорит он.

Я будто наяву вижу, как отец промокает тонкой бумажной салфеткой лоб, ставший влажным. Лето невероятно жаркое, душное, сочное….