Хочу тебя навсегда

- Я ей ответила, что зомбирование в суде мы вряд ли докажем, а она говорит: "Нет, докажем! Дело в том, что я занимаюсь спиритизмом..."

- Все понятно, ладно, - прервала ее Татьяна Анатольевна и, повернувшись ко мне, добавила. - Считайте, что на этот раз вам повезло, Ярцева. Еще раз узнаю о неподобающем общении с клиентами, приму меры.

- Хорошо, - согласилась я, изобразив на лице самую доброжелательную улыбку.

Когда начальница покинула наш кабинет, я медленно перевела взгляд на Олю и непонимающе уставилась на нее. Запрос клиентки, при общении с которой я повесила трубку, был связан с разделом имущества, а прервала я наш разговор потому, что она хамила мне. Ни о каком "зомбировании" и спиритизме речи не было, а значит, Синичкина выдумала эту историю. Но зачем?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Эм... Спасибо, Оль, - негромко проговорила я. - Фантазия у тебя, что надо.

- У меня и правда был такой случай, - призналась она. - Эта женщина мне тогда минут сорок про всякую мистику и гипноз рассказывала.

- Жесть, - покачала головой я.

В ту секунду я испытала нечто похожее на стыд. Ведь я все время поддевала Синичкину, высмеивала ее ужасные наряды, заставляла краснеть... А она взяла и выручила меня. Просто так, по доброте душевной.

- Слушай, Оль, - я прокашлялась. - Ты извини меня за то, что я назвала твою водолазку немодной... Так-то она неплохая... Винтажная, можно сказать...

Просить прощения я явно не умела. Слова давались мне с трудом и буквально застревали в горле. Даже ладони немного вспотели.

- Ничего, - несмело улыбнулась девушка. - Я не обижаюсь. Водолазка - это всего лишь вещь. Для меня важно другое.

- И что же? - приподняла бровь я.

- То, что внутри, - просто ответила Оля. - Мне кажется, что красота человека заключается не в модной одежде, а в добром сердце.

Вот это да! Как Синичкина с ее невинной, словно у младенца, душой выживала в этом суровом мире? Не думала, что в двадцать первом веке еще можно встретить таких вот тургеневских девушек.

- Да, но мужчины замечают красивую душу женщины только тогда, когда она находится в красивом теле, - вздохнула я.

Оля ничего не ответила, лишь коротко пожала плечами и принялась увлеченно возиться в бумажках на своем столе.

20

Однако я никак не могла перестать думать о случившемся. Синичкина казалась мне какой-то странной и неземной, поэтому спустя несколько минут я вновь обратилась к ней:

- Оль, а ты вообще как развлекаешься? Ну, в смысле, досуг у тебя какой-нибудь есть?

- Я слушаю музыку и иногда хожу в театр. Меня это здорово расслабляет.

"Запущенный случай!" - чуть не воскликнула я, но сдержалась. А вместо этого спросила:

- А что насчет клубов или баров? Как ты к ним относишься?

- Я никогда там не была, - отозвалась Оля, вновь начиная краснеть.

- Никогда?! - опешила я. - А сколько тебе лет?

- Как и тебе, двадцать два, - улыбнулась она. - И день рождения у меня тоже восемнадцатого мая.

- Да ну? А откуда ты знаешь, когда мой день рождения? - удивилась я.

- Мы с тобой четыре года на одном потоке проучились. Нас же всегда в один день поздравляли.

- Правда? - я выпучила глаза. - А почему я тебя не помню?

- Ну, наверное, тебе было не до меня, - неуверенно пожала плечами Синичкина.

Я потрясенно закусила нижнюю губу и невидящим взором впилась в монитор компьютера. Как так вышло, что четыре года мы с Синичкиной ходили на одни и те же лекции, а я напрочь не помнила ее лица? Ведь, когда я увидела ее в "Линии права", то подумала, что она стажер из другого потока.

- А давай в конце недели я устрою тебе экскурсию в бар? - неожиданно для себя предложила я Оле.

Она пораженно подняла на меня огромные небесные глаза и робко протянула:

- Я даже не знаю...

- Брось, будет весело, - пообещала я. - Знаешь, что говорят про пятницу?

- Что?

- Что она развратница, - хихикнула я.

Синичкина улыбнулась, и на ее щеках появились крохотные ямочки. Довольно милые, надо сказать.

- Хорошо, - наконец согласилась она. - А в какой бар пойдем?

- Выбор места предоставь мне, - с видом знатока заявила я.

Мы с Синичкиной обменялись телефонами и вернулись к работе. Каким-то чудом общение с этой странноватой девушкой подняло мне настроение. День уже не казался таким дрянным, да и клиенты, казалось, образумились и перестали задавать мне тупые вопросы.

Вечером, когда все мои коллеги стали собираться домой, я закинула сумку на плечо, поправила тесную юбку и направилась в архив, который располагался на третьем этаже здания.

Грациозно вышагивая по узкому коридору, в конце которого находилось нужное мне помещение, я заметила Войнова. Он стоял, оперевшись на дверной косяк, и внимательно смотрел на меня. Когда расстояние между нами сократилось до трех метров, дверь справа резко распахнулась, едва не съездив мне по лицу. Благо, я вовремя успела отскочить в сторону.

Через секунду из кабинета показалось лицо Костика, того самого парня, который проводил тестирование от "Линии права" в нашем институте, а через две он встал передо мной, загородив собой Войнова.