Хочу у зеркала, где муть… (сборник)

Марина Ивановна Цветаева Хочу у зеркала, где муть… Сборник

Стихотворения

1908–1915

Книги в красном переплете

Из рая детского житья
Вы мне привет прощальный шлете,
Неизменившие друзья
В потертом, красном переплете.

Чуть легкий выучен урок,

Бегу тотчас же к вам, бывало.
– Уж поздно! – Мама, десять строк!..
Но, к счастью, мама забывала.

Дрожат на люстрах огоньки…

Как хорошо за книгой дома!
Под Грига, Шумана, Кюи
Я узнавала судьбы Тома.

Темнеет… В воздухе свежо…

Том в счастье с Бэкки полон веры.
Вот с факелом Индеец Джо
Блуждает в сумраке пещеры…

Кладбище… Вещий крик совы…

(Мне страшно!) Вот летит чрез кочки
Приемыш чопорной вдовы,
Как Диоген, живущий в бочке.

Светлее солнца тронный зал,

Над стройным мальчиком – корона…
Вдруг – нищий! Боже! Он сказал:
«Позвольте, я наследник трона!»

Ушел во тьму, кто в ней возник,

Британии печальны судьбы…
– О, почему средь красных книг
Опять за лампой не уснуть бы?

О, золотые времена,

Где взор смелей и сердце чище!
О, золотые имена:
Гек Финн, Том Сойер, Принц и Нищий!

‹1908–1910›[1]

В Париже

Дома

до звезд, а небо ниже,Земля в чаду ему близка.
В большом и радостном Париже
Все та же тайная тоска.

Шумны вечерние бульвары,

Последний луч зари угас.
Везде, везде всё пары, пары,
Дрожанье губ и дерзость глаз.

Я здесь одна. К стволу каштана

Прильнуть так сладко голове!
И в сердце плачет стих Ростана,
Как там, в покинутой Москве.

Париж в ночи

мне чужд и жалок,Дороже сердцу прежний бред!
Иду домой, там грусть фиалок
И чей-то ласковый привет.

Там чей-то взор печально-братский,

Там нежный профиль на стене.
Ростан, и мученик-Рейхштадтский,
И Сара – все придут во сне!

В большом и радостном Париже

Мне снятся травы, облака,
И дальше смех, и тени ближе,
И боль, как прежде, глубока.

Июнь 1909, Париж

Они и мы

Героини испанских преданий
Умирали, любя,
Без укоров, без слез, без рыданий.
Мы же детски боимся страданий
И умеем лишь плакать, любя.

Пышность замков, разгульность охоты,

Испытанья тюрьмы, —
Всё нас манит, но спросят нас: «Кто ты?»
Мы согнать не сумеем дремоты.
Мы сказать не сумеем, кто мы.

Мы все книги подряд, все напевы!

Потому на заре
Детский грех непонятен нам Евы.
Потому, как испанские девы,
Мы не гибнем, любя, на костре.

Следующей