Хочу увидеть океан

Юра нервно поглядывал на операторов, потому что девицы уже не таясь потихоньку доставали свои косметички, прихорашиваясь перед маленькими зеркальцами. Рабочий день подходил к концу, а он раньше не мог освободиться. Весь день был расписан по минутам. Юра вообще заметил, что с каждым годом жизнь бежит все быстрее, его это раздражало. Что же будет в старости? Он собирался работать до тех пор, пока его будут носить ноги. А если он их едва сможет передвигать? Что ж — бросать все? Смешно, конечно, в тридцать два года думать о старости. Но от таких мыслей никуда не деться. Старость все равно приходит, хотя ей никто не рад…

Наконец Ира заполнила обе бумажки и протянула их в окошко девушке со строгим выражением лица. Та долго колдовала в компьютере, наконец выдала очередной счет, и Ира с Юрой почти бегом поспешили к кассе. Успели получить за две минуты до окончания рабочего дня. Слава богу, порадовалась Ира. Юра выдал ей три тысячи рублей и сказал с улыбкой:

— Ну как тебе Кот-д’Ивуар? Не жмотничает, правда?

— Так где эта страна, скажи, а то вдруг ученики спросят, теперь все такие продвинутые, где только не бывают. Не хочется в их глазах быть невеждой.

— В Западной Африке. Представляешь, во всей республике населения меньше, чем в Москве. Государственный язык французский. Управляет президент.

— И что за дела у тебя с этим крохотным государством?

— Ира, о своих делах я не докладываю, мы же договорились. — Он укоризненно посмотрел на Ирку.

— Не хочешь — не говори. — Она совсем не обиделась, ее просто разбирало любопытство. Больше всего ее сейчас волновало, потратить ли деньги сразу или все-таки что-нибудь положить в копилку. Как-то в дружеской беседе Юра советовал ей откладывать деньги на черный день.

— А когда же я успею порадоваться, если черный день не наступит? — Ирке противна была сама идея откладывания денег. Тогда ей казалось, что они не ее, кто-нибудь придет и заявит на них свои права. А так потратила — и что-то себе купила. Или детям, или маме. Она любила, чтобы в доме все время появлялось что-нибудь новое. Как бы в подтверждение ее самостоятельности. Колька присылал деньги регулярно, но она их как-то не принимала в расчет. Сразу меняла на рубли и тратила на хозяйство. Ели они теперь сытно и разнообразно, но деньги уходили очень быстро, так что Колькиных денег как бы и не было. Были — и сплыли. Письма он писал очень редко, в основном руководя семьей издали по библейским заповедям. И как он жил на самом деле, невозможно было представить. Скорее всего, как затворник. А такого Кольку Ира видеть совсем не хотела. Они все больше отдалялись друг от друга, и порой она о нем вспоминала только тогда, когда получала очередной небольшой перевод. В голове все чаще мелькала мысль «чужие люди». Если бы он захотел остаться в Америке, она бы не возражала. При условии, что переводы будут поступать и впредь.

Все-таки Ирка решила пробежаться по магазинам. Захотелось купить каких-то обновок к новому учебному году. А Юра спрятал деньги в бумажник и поспешил домой. Дядя Вася по привычке зорко смотрел в правый ряд, откуда, как всегда, выскакивали клиенты, но при хозяине, конечно, нечего было и думать о халтуре.

— Сегодня еще куда-нибудь едем? — спросил он, с трудом отрывая взгляд от правого ряда.

— К Сусанне, потом в ресторан «Савой». Часа три подождешь, а затем опять к Сусанне. И свободен до завтра.

Дядя Вася повеселел. Неплохой расклад. В центре, возле ресторана, всегда есть клиенты, много иностранцев, с которых за близкие расстояния можно слупить неплохие деньги. Да и вечером еще времени останется полно. Так он скоро и на дом себе накопит. Дядя Вася последнее время вынашивал мечту купить в ближнем Подмосковье хороший дом, чтобы там лелеять свою надвигающуюся старость. Потянуло на природу. Вот что значит деревенские корни. Рано или поздно все равно проявляются. Купит дом с готовым садом и будет жрать на халяву вишни и яблоки сколько влезет… А из остального наливки заготовит, дружбанов будет привечать.