Хочу в Италию, или Записки путешественниц

Надо сказать, что греки – народ любопытный и пытливый. И первый вопрос, который вам всегда зададут в Греции, будет: «Откуда вы?». И здесь, традиции не изменили. После того, как нам принесли кофе, я поблагодарила его по-гречески. Неизменный вопрос последовал тут же. Он присел на краешек стула, и потекла неспешная беседа. Хозяина звали Адонис. Поговорив о погоде, о прошедшем туристическом сезоне, он незаметно увлекся. Мы слушали его не перебивая. Только я тихонько переводила подруге, все, что рассказывал старик.

Седая густая шевелюра и абсолютно черные усы, лицо, прорезанное глубокими морщинами… Яркие голубые, совсем не стариковские глаза. Я полюбопытствовала:

– Кириос (господин)Адонис, скажите, как давно вы здесь живете?

Он улыбнулся:

– Моя семья живет здесь столько, сколько стоит здесь эта олива… А она здесь растет долго, очень долго…

Он отхлебнул из своей чашки кофе и продолжил:

– Здесь еще не было такого города. Были только дома, разбросанные по всей горе. Мой прапрадед, когда был молод, служил у Али – Паши, Великого Визиря Османской Империи в Янине, конюхом. Один раз, он подговорил своих приятелей, таких же сопливых и глупых, как был сам. И они, украв у Али-Паши коней удрали. Сначала в Агринио, а потом сюда, в Паргу. Как их не поймали… Молодость может все… А удача любит молодых. Мой дед сам построил свой дом. Со своим братом возили камни на осле, долбили жесткую землю, копали колодцы… Старые люди умели работать. И не считали простую и тяжелую работу зазорной. Не то что, нынешняя молодежь…

Я слегка усмехнулась. Разговоры о «нынешней молодежи» ведут все старики всего мира, не зависимо от страны и национальности. Старик заметил мою усмешку.

– Знаю, знаю, о чем ты подумала… Я был тоже молодым. Я не хотел жить в деревне. Это сейчас Парга город. А тогда… Хотел увидеть весь мир. Думал, только выйду за порог, а там меня ждет другая, новая, сказочная жизнь. И я пошел в моряки. Знаешь, все было не так, как я думал… Мы не сходили с корабля по несколько месяцев, многих из нас море ломало. Потом короткие остановки в портах, бордели с продажными женщинами и опять море… Через три года я понял, эта жизнь не по мне. Списался на берег и еще 5 лет ходил по стране. То здесь, то там… Но это не приносило мне радости. И однажды я понял, что соскучился по дому, по нашим козам, по этой старой оливке. Я вернулся. И знаешь, что обнаружил? Что все эти годы меня здесь ждала моя Хриса… Эх, если бы вы ее видели тогда…

Он замолчал ненадолго. Глаза затуманились. Казалось, он забыл о нашем существовании. Губы мечтательно улыбались и тихо шептали: «Зои му, агапи му (жизнь моя, любовь моя)…» Мы сидела молча, боясь пошевелиться, спугнуть его память. Через мгновение, он как бы очнулся, посмотрел на нас.

– Любой, у кого есть сердце поймет. А у вас, у русских, сердце есть. Я вижу. Мы построили свой дом, здесь, в Парге. Пошли дети. Время быстро течет. Не успеешь оглянуться, а жизнь уже прошла. Наши дети тоже захотели посмотреть мир. Но, они не вернулись к нам. Они думают, что, чем больше мир, тем больше в нем счастья… Сын живет в Афинах, а две дочери в Триполи. У меня 6 внуков. Каждое лето они приезжают сюда. Ездят со мной на тракторе виноград собирать помогают. Старшему уже 15. Может он и захочет остаться на земле. Не хочется думать, что после моей смерти этот дом, таверна и земля, политые потом моего деда и отца, останутся пустыми. Сейчас в Греции все не так, как было. Все с ног на голову перевернули. Ушли от своих корней и забывают своих предков. Это плохо, очень плохо. Они думают, что, что-то значат там, в своих банках и офисах. Думают, что управляют своей жизнью. А это все глупости. Человек только на своей земле может быть счастлив. Я понял это не сразу. Может и они поймут, когда ни будь. Мой отец пережил войну, голод. Он всегда удивлялся: «Дом есть, хлеб есть. Что вы ищите еще по миру?» Я тогда думал, что он старый и ничего не понимает в современной жизни. А сейчас хочу тот же вопрос задать своим детям.

Он замолчал, закурил сигарету.

– Ладно, дочки, разговорился я что-то. Старые люди любят вспоминать прошлое. Может потому, что у них осталось совсем мало будущего. Сейчас не лучшие времена для Греции. Мы неправильно воспитывали своих детей. Сладкая жизнь все мерещилась. Вот теперь и расхлебываем. Но, знаете, у этой земли крепкие кости и долгая память. А вспомнить есть что. Значит, и будущее тоже есть. Я надеюсь. Надо мной здесь смеются, чудаком считают. Но, я уверен, греки вспомнят, кто были их предки, и что они сделали для страны. И в них проснется гордость. Вот тогда и посмотрим… Ну, что ж, работать пойду. Спасибо, что выслушали старика. Хорошей вам дороги.

Упругой, совсем не стариковской походкой, он поднялся по ступенькам и вошел внутрь кофейни, где его уже ждал очередной посетитель.

Мы с Любашей посидели немного в молчании. Она в задумчивости смотрела на море. Потом, как-то грустно сказала.