Хочу вас двоих (СИ)

— Как грубо, — морщится она, но с места не двигается. — О-о… — протягивает вдруг Бэлла, словно ее накрывает величайшее озарение. — Тигунов, надо же, как ты влип.

Я чувствую, как во мне вновь начинает подниматься волна злости. Что, черт возьми, она несет?!

— И как ты собираешься делить свою малышку с братом? — продолжает эта стерва, кажется, получая ни с чем не сравнимое удовольствие от своих слов. — Составите график на неделю, чтобы трахать ее по очереди, или будете делать это вдвоем, одновременно?

— Пошла вон! — мой яростный шепот разносится по комнате, и я что есть силы стискиваю кулаки.

Именно этого Бэлла и добивается. Выводит меня из себя, чтобы убедиться в собственной правоте.

— Я уйду, — улыбается она так, что от ее улыбки становится не со себе. — Только ты об этом еще пожалеешь.

— Вон! — повторяю я, чуть прикрыв глаза, не желая больше ни видеть, ни слышать Бэллу.

И когда за ней закрывается дверь, я наконец-то выдыхаю, отпуская все напряжение, что сковало тугим узлом все мои мышцы.

Единственное, в чем, я с ней согласен, так это в том, что я влип. Влип по самое не хочу. По самые уши и сердце.

Точка невозврата пройдена.

Глава 33. Диана

Точка невозврата пройдена.

Гордей осыпает поцелуями мою шею, устроившись между моих ног, в то время как я глажу его плечи, зарываюсь пальцами в мягкие волосы на затылке.

Он такой родной, такой нежный, такой заботливый…

Удивительно разные ощущения рядом с этими мужчинами. Гордей — это одни шутки на двоих и полное понимание друг друга в некоторых вопросах. У нас даже вкус в музыке одинаковый! С Гордеем мне так спокойно и уютно, как будто мы с ним одно целое, а вот с Кириллом…

С Кириллом я чувствую себя грязной, но… свободной! Он такой уверенный в себе, иногда даже чересчур, и от него так и веет мужской силой, что я волей-неволей готова ему подчиниться. Кир одним лишь взглядом разжигает в моей душе негасимые пожары.

Я не успеваю додумать свою мысль, когда Гордей прижимается к моей промежности своим возбужденным членом.

— Давай сделаем это сейчас, Ди… — говорит он хрипло, обхватив мое лицо руками и прижавшись своим лбом к моему. — Я так тебя хочу…

Внутри меня вновь поднимается паника. С одной стороны, я боюсь того, что он узнает, с другой — я хочу, чтобы он узнал, и чтобы это все поскорее закончилось. Под «этим всем» я подразумеваю свою попытку скрыть измену с Кириллом.

Гордей — не глупый парень, он сразу поймёт, что я уже не девочка, и когда поймет, боюсь, совесть мне не позволит врать ему дальше…

Нет, так не пойдет, я должна все ему рассказать прямо сейчас. Гордей не заслужил того, как я с ним поступаю, не заслужил и капли лжи, ведь он сам такой искренний и честный человек.

— Гордей, послушай, я… — начинаю я, набравшись смелости, как вдруг с лестницы доносится взволнованный голос Эдетты:

— Я ведь только что видела их на террасе, куда они могли подеваться?!

— Твоя мама идет! — шепчу я, округлив глаза.

— Черт, как невовремя! — злится Гордей, но меня из объятий не выпускает. — Надо было запереть дверь…

— Гордюша, пора резать торт! — голос Эдетты становится все ближе.

Мы с Гордеем не сговариваясь отстраняемся друг от друга и быстренько приводим себя в порядок. Чувствую, как подрагивают мои пальцы, однако это никак не связано с испугом от того, что нас застанет мама Гордея.

Через пару секунд дверь открывается и входит Эдетта:

— Гордей, вот вы где! — восклицает она громко, всплеснув руками, и недоверчиво смотрит на сына: — Что вы тут делаете?

— Показываю Диане свои любимые книги, — отвечает Гордей и машет какой-то книгой, которую успел выхватить с книжной полки в последний момент. — Диана обожает читать.

Эдетта переводит на меня вопросительный взгляд.

— Д-да! — подхватываю я ложь Гордея. — У Гордюши просто огро-о-омная коллекция классической литературы. Боюсь, мне не хватит времени осилить все это… — для пущей убедительности развожу руками.

Конечно, Эдетта нам не верит. Я вижу это по ее недовольно поджатым губам, но ничего лучше мы просто не успеваем придумать.

— Жду вас внизу, — говорит она с долей недоверия в голосе, словно мы только что признались ей в том, что хотели устроить в доме пожар. — И не задерживайтесь. Это некрасиво заставлять гостей ждать.

С этими словами Эдетта разворачивается на каблуках и уходит.

— Чуть не попались, — выдыхаю я, повернувшись к Гордею.

— Да, брось, она не такая моралистка, как делает вид, — улыбается он, вот только его улыбка выходит какой-то уж слишком натянутой. — Вот отец — другое дело…

Гордей хочет сказать что-то еще, однако в последний момент, видимо, передумывает и протягивает мне руку со словами:

— Идем?

— Идем, — отзываюсь я эхом и беру его за руку.

Когда мы уже доходим до двери, Гордей неожиданно останавливается и притягивает меня к себе.

— Я тебя никому не отдам, — Гордей ласково проводит по моей щеке пальцами, однако его взгляд в этот момент… крайне внимательный и серьезный. — Никому, слышишь?

Я медленно киваю и сглатываю, чувствуя, как пересохло в горле. Гордей мягко целует меня в лоб, и мы спускаемся вниз к гостям.