Хочу Вас... профессор! (СИ)

Прохожу в кабинет нотариуса, закрывая за собой дверь.

Давно надо было к нему наведаться.

После всего случившегося, я попросту забыл сходить к нему.

И если бы не его вчерашний звонок, который напомнил мне о моих некоторых «обязанностях», я бы ходил спокойно, как минимум ещё недели три.

Что ж, последние штрихи и я наконец буду свободен.

Не то, чтобы я раньше был обременён чем-то подобным.

Я имею ввиду завещанием.

Однако после смерти отца, некоторым «персонажам» из его фирмы, оглашение сие документа кажется первостепенной задачей.

Боятся, что я встану у руля и буду ими командовать.

Да только они ещё не знают, что я всё уже для себя решил и согласовал этот вопрос с непосредственным замом отца.

Это при условии, если в его завещании фигурирует моя персона, в чём я очень сильно сомневаюсь.

– Виктор, меня зовут Степан, это я вам звонил, – он улыбается дежурной улыбкой. – Присаживайтесь.

– Я к вам ненадолго, – предупреждаю, садясь за стол. – Давайте сразу по делу.

– Да-да, конечно… Я так понял, Инну Аркадьевну дожидаться не будем?

– Она уехала, – произношу ровно. – И не приедет сюда больше. Никогда.

– Понял. В принципе, её участие необязательно.

Он вытаскивает документы из папки и разложив их на столе, зачитывает завещание:

– Я, Аверин Николай Фёдорович, проживающий в городе Санкт-Петербург... данным завещанием делаю следующие распоряжения. Принадлежащее мне следующее имущество, а именно:

Жилой дом, расположенный по адресу…

Он начинает перечислять собственность, оставленную им,

– … «NV group», я завещаю своему сыну Аверину Виктору Николаевичу.

Когда он заканчивает читать завещание, из груди вырывается смешок.

– Интересные дела. Он всю жизнь меня ненавидел и решил оставить всё своё несметное богатство мне?

– Другого имени здесь нет, поэтому да. Только вот…

– Только мне вот это всё, – договариваю за него, кивая на бумаги в руках, – не нужно.

– Он предвидел такой расклад. Поэтому есть ещё кое-что, – он передаёт мне конверт. – Вот это вам.

– Что это? – усмехаюсь, осматривая его.

– Это письмо вам от отца. Вы прочтите его… И Виктор, если вдруг передумаете, вы знаете, где меня найти. Всё-таки у вас семья. Подумайте о ней.

***

Подъехав к дому, я выхожу из автомобиля и отворяю заднюю дверь. Нагибаюсь, чтобы достать продукты из салона, как вдруг, из моего кармана что-то вываливается.

Хочу дотянуться, но…

– Твою мать, – выругиваюсь, ударившись головой об потолок машины.

И только с третьего раза, мне всё-таки удаётся найти пропажу.

Сглатываю, смотря на письмо, о котором уже забыл.

Около минуты, колеблюсь открыть или нет, а затем аккуратно рву бумагу и разворачиваю сложенный вдвое белый лист.

Со вздохом, начинаю читать:

Виктор, если ты читаешь это письмо, значит меня уже нет в живых.

Тем лучше.

Потому, что мне бы никогда не хватило смелости сказать тебе это в лицо.

Знаю ты ненавидишь, презираешь меня, и я не достоин быть выслушанным.

А ещё я знаю того, что я натворил, нельзя простить. Хотя может, и не надо.

Ты волен разорвать это письмо прямо сейчас, не дочитав его до конца, но, если ты позволишь мне начать, я буду без остановки рассказывать о том, как мне жаль.

Как мне жаль, что из-за собственной трусости и желании избежать тени прошлого, я отвергал тебя, когда ты сам протягивал ко мне руки.

Отвергал. Унижал. Обвинял тебя в том, в чём ты вовсе не виноват.

Не виноват.

Никогда не был.

И я за это сполна поплатился.

Потому, что, отвергая тебя, я обрёк себя на беспросветное одиночество и абсолютно лишённую смыслом жизнь.

Я ведь никогда не говорил тебе о своём прошлом.

Сейчас могу.

Правда в том, что я не искал любви. Не стремился к этому. Но так сложились обстоятельства, что я встретил девушку.

Невероятную. Идеальную.

Совершенную в своей красоте.

Ту, ради которой, можно убить, если понадобится.

И так получилось, что она ответила мне тем же.