Хочу все знать 1970

Любимой темой сочинений, которые писали ученики, была «Моя жизнь». В каждом сочинении — яркие картины крестьянского и рабочего быта. Некоторые писали стихи — свои или переписывали чужие, полюбившиеся им.

Как-то Н. К. Крупская вместе с учительницей А. И. Поморской проверяли сочинения учеников. Попалось одно с эпиграфом из стихов Некрасова: «Крестьянина… деревни Терпигоревой, Неелова, Горелова, Неурожайка тож…»

— Оказывается, вы Некрасова любите, — сказала учительница, отдавая сочинение высокому стройному рабочему с русыми кудрями и блестящими глазами.

— Разве можно его не любить? — удивился тот. — Кто так народ понимал? — И он прочёл:

Волга, Волга! Весной многоводной
Ты не так заливаешь поля,
Как великою скорбью народной
Переполнилась наша земля!
Где народ, там и стон…

— Всякий человек должен знать Некрасова, — закончил он.

— Должен-то должен, а многие ли читают? — вздохнула учительница.

— А кто виноват? — быстро ответил рабочий. — Капиталисты!

Это был Сергей Иванович Фунтиков — страстный марксист. Излюбленной его темой была «капиталисты и рабочие». Даже излагая пушкинскую сказку о рыбаке и рыбке, он ухитрился в десяти строках написать о рабочем и капиталисте, уподобив рыбака, закидывающего сети, капиталисту, а бедную рыбку, попавшую в эти сети, рабочему.

Фунтиков уже сам вёл рабочий кружок.

Другой ученик — Иван Васильевич Бабушкин — написал во время урока на доске фразу: «У нас на заводе предвидится забастовка». Лидия Михайловна Книпович после урока отвела его в сторону и отчитала:

— Вы что, рисуетесь, что ли? Если думаете о деле, то неуместно такие штуки выкидывать!

И Бабушкин не обиделся.

В своих воспоминаниях он с огромной теплотой писал о Смоленской школе: «Живое и смелое слово учительниц вызывало в нас особую страсть к школе… Все ученики, посещающие школу, не могли надивиться и нахвалиться всем виденным и слышанным, и потому-то эта школа так высоко и смело несла свои знания».

ОТ ШКОЛЫ К «СОЮЗУ БОРЬБЫ»

Облик школы постепенно менялся. Всё чаще и чаще её стали посещать организованные рабочие-марксисты. Во время занятий они приглядывались к наиболее развитым ученикам и потом вербовали их в свои кружки. Между учительницами-марксистками и этими рабочими установилось молчаливое соглашение. Они понимали, что цели у них общие.

«Пять лет, проведённые в школе, влили живую кровь в мой марксизм, навсегда спаяли меня с рабочим классом», — вспоминала об этом периоде своей жизни Надежда Константиновна Крупская.

Осенью 1893 года в Петербург приехал  Владимир Ильич Ульянов.

«Зимой 1894—1895 года я познакомилась с Владимиром Ильичём уже довольно близко, — писала Н. К. Крупская. — Он занимался в рабочих кружках за Невской заставой, я там же четвёртый год учительствовала… и довольно хорошо знала жизнь тракта… Я была в то время влюблена в школу, и меня можно было хлебом не кормить, лишь бы дать поговорить о школе, об учениках… Владимир Ильич интересовался каждой мелочью, рисовавшей быт, жизнь рабочих, по отдельным чёрточкам старался охватить жизнь рабочего в целом, найти то, за что можно ухватиться, чтобы лучше подойти к рабочему с революционной пропагандой… Увязка теории и практики — вот что было особенностью работы Владимира Ильича в кружках».

Однажды Надежда Константиновна сказала учительнице Куделли:

— Прасковья Францевна, сегодня ваши занятия по истории посетит один знакомый…

— Кто же? — спросила Куделли.

— Его знают на тракте под именем Николая Петровича, — улыбнулась Крупская. — Он тоже хочет поучиться.

Куделли поняла, что этот Николай Петрович — из Центрального кружка. Вечером на занятия пришёл невысокого роста, скромно одетый человек, послушал урок и ушёл.

По дороге домой Куделли спросила у Крупской, что сказал об её уроке Николай Петрович. А Крупская вместо ответа пригласила Куделли «на чашку чая» к Лидии Михайловне Книпович, добавив, что Николай Петрович тоже придёт.

Апрельским вечером собрались у Книпович на чашку чая. Кроме учительниц, пришли Владимир Ильич Ульянов и два инженера-технолога с Александровского завода — Глеб Максимилианович Кржижановский и Василий Васильевич Старков. Оба они вели марксистские кружки и хорошо знали Невскую заставу ещё со студенческих лет.

— Теперь мне известно, кто этот таинственный Николай Петрович, — сказала Куделли, когда её знакомили с Владимиром Ильичём.

— Смотрите не проговоритесь, — шутливо заметил Владимир Ильич и сразу же перешёл к делу: — Начали вы свою лекцию хорошо, Прасковья Францевна. И экономика Франции была, и борьба классов. Но потом увлеклись, ударились в эпизоды революции и забыли о марксистской оценке событий. А это главное. Надо приучать рабочих к мысли, высказанной Марксом в «Коммунистическом манифесте»: буржуазия не только выковала оружие, несущее ей смерть, она породила и людей, которые будут сражаться этим оружием, — современных рабочих.