Хочу замуж

И наконец, последняя истина, к которой мы с ней пришли уже сообща. Она прощала нескрываемые измены слишком долго. Я (видимо, из чувства противоречия поступку своей мамы) всегда громогласно объявляла партнерам, что смотрю на мужские измены пофигистски. Они сначала не верили, потом радовались, потом начинали в подробностях пересказывать мне свои похождения. Затем начинали смотреть пофигистски на меня саму. Финал всегда был одним и тем же: я (так же, как моя мама!) гордо уходила восвояси. Не из-за измен — из-за того, что в отношениях пропадало уважение, бережность, хрупкость. Тайна!

«Дудки!» — резюмировала я разъяренно. Свои чрезмерно прогрессивные взгляды следует скрывать, так же как чересчур консервативные. Истина, как известно, находится строго посредине. На ней отныне и остановимся:

Позволяйте мужчинам изменять, но говорите, что вы им этого не позволяете. (Нелогичное попустительство и всепрощающая покорность — одинаково обесценивает вас в их глазах!) Храните им верность, но не кичитесь своей высокой нравственностью. (Лучше вызвать ревность и зависть, чем скуку!) Не ходите налево, если у вас все о’кей. (От добра добра не ищут!) И бегите туда, когда все — плохо.

Иначе как вы узнаете, что у вас все хорошо?

Или — отыщете, где лучше.

Ведь о чем бы мы ни трепались всуе с подружками, как бы ни стращали своих мужчин, какими бы модными ни были наши убеждения — нам, женщинам, куда комфортнее быть Пенелопами, чем Мессалинами.

Дайте нам только того неповторимого, которому стоит хранить верность до гроба! 

Предательство: прощать или не прощать?

Будучи журналисткой, я не раз задавала интервьюируемым вопрос: «Чего бы вы не могли простить ни другу, ни любимой?». И в девяноста семи случаях из ста слышала один и тот же ответ: «Предательства!»

Но не слишком ли громко звучит это слово, если речь идет не о предательстве родины и даже не о продаже секретов фирмы ее конкурентам, а о сугубо личных отношениях?

Недавно я рассталась со своей лучшей подругой Ингой. Мы были близки столько лет и пережили вместе столько взлетов и падений, что общие знакомые до сих пор не верят в наш разрыв. «Как поссорились, так и помиритесь», — беззаботно машут рукой одни. «А из-за чего?» — пораженно вопрошают другие. И услышав: «Она не вернула мне книгу», — удивляются еще больше: «Разве можно бить горшки из-за такой ерунды? Вы же не в первом классе!»

Другая моя подружка Наташа на днях убежденно заявила: «Мы с тобой настолько родные люди, что, мне кажется, я прощу тебе все. И если ты когда-нибудь отобьешь у меня парня, я все равно попытаюсь тебя понять…»

Что ж, когда-то я и сама гордо объявляла своим возлюбленным: «Я люблю тебя так, что прощу абсолютно ВСЁ. Даже то, чего прощать нельзя!» В этот момент воображение рисовало мне яркие картины (большей частью позаимствованные из мирового кинематографа). Он изменяет мне с другой, а потом, одумавшись, просит прощения на коленях. Прощу ли я его? Конечно! Он убивает на дуэли моего родного брата. Прощу ли?! О да! Мы на палубе тонущего «Титаника», и в этой экстремальной ситуации любимый проявляет себя не как бескорыстный Ди Каприо, а как меркантильный Билли Зейн. Прощу ли я ему это? Да, да, да и еще раз да!

Впрочем, и сейчас, благополучно избавившись от детской привычки давать пафосные клятвы, я могу сказать: все вышеперечисленное можно простить. Поскольку, как ни парадоксально это звучит, простить большое предательство намного легче, чем маленькую подлость. И зачастую маленькая подлость — куда более опасный симптом, свидетельствующий о неизлечимой болезни отношений.

Одно дело, если ваш любимый струсил на «Титанике», где речь идет о жизни и смерти, и совсем другое, когда он смертельно трусит представить вас своей матери. Можно оправдать мужчину, который в один ужасный день признается: «Я люблю другую!» И невозможно придумать оправдание партнеру, который, заявившись с вами на вечеринку, бескомплексно бросает вас на глазах у всех и уходит под ручку с новой зазнобой. Да и моя щедрая подружка, заранее извиняющая мне «угон» ухажера, тоже наверняка представляет себе нечто неординарное. Бешеную африканскую страсть к ее гипотетическому любовнику, обезумев от которой, я решусь на этот ужасный поступок. Но вряд ли она признает за мной право неприкрыто заигрывать с каждым из ее кавалеров из банального женского тщеславия…

Как-то мы смотрели с друзьями фильм «Честная куртизанка». Герой картины отказывался жениться на любимой девушке простого происхождения и, повинуясь воле родителей, вступил в брак по расчету с высокопоставленной невестой.

— Он просто трус, — прокомментировал этот поступок мой знакомый Александр.

— А вот и нет! — завелась его подружка Ляля. — Если бы он обвенчался с ней, то потерял бы положение в обществе, огромное наследство и высокий пост. А что теряешь ты, женившись на мне? Только свою свободу! Ты не хочешь идти в загс, потому что боишься ответственности, боишься сменить образ жизни… Так кто из вас двоих трус?