Ход черной королевы

На следующий день фотографии радиоприемника и вьетнамского веера были размножены и ориентировкой разосланы по всем райотделам города. Следователь, как и говорил, прислал в дежурную часть протокол осмотра места происшествия и заключение эксперта-криминалиста. Однако ничего заслуживающего внимания в этом заключении эксперта Кудрин не нашел.

«Ну вот, похоже, дело зависло», — подумал он, медленно читая протокол осмотра места происшествия.

Пребывая в скверном настроении, Женя уселся за свой стол и не спеша стал составлять отчет о проделанной работе за первое полугодие. Хвастаться было особо нечем, поэтому он писал все как есть, ничего не прибавляя и не приукрашивая.

Вдруг он перестал писать, и в голову пришла вкрадчивая мысль: а что если все эти отчеты — всего лишь дурь начальства, которая пожирает лишь время и силы?

«А если задуматься, — соображал Женя, — действительно ли это настолько бестолковое занятие? Ведь когда я пишу отчет, мои мысли раскладываются «по полочкам» в голове, и это в какой-то мере делает мое мышление более упорядоченным. Вот у меня в голове, — думал он, — мысли летают и размножаются как грибы после дождя, и от этого в ней невообразимая каша. А когда пишу отчет, то мысли сразу же начинают приобретать четкую форму и структуру, а из этой каши даже можно выделить основные показатели работы за первое полугодие. Ну, а далее, — продолжал философствовать Кудрин, — когда отчет будет написан, он прочно укрепится в моей голове, и, благодаря этому, можно будет судить о том, что убедительно для начальства, а что нужно доработать и учесть при написании следующего отчета. Это ведь самая настоящая тренировка памяти! Вот пишу я свой отчет, — продолжал развивать мысль Женя, — и отмечаю, что показатели работы за полугодие совсем неплохие, а о некоторых и вовсе забыл, пока не приступил к написанию отчета. Это в определенной степени мотивирует и придает силы к дальнейшей работе. Вот и получается, что отчеты — не совсем бестолковое занятие; здесь вполне присутствует и личная выгода: укрепление памяти, системное мышление и в какой-то степени даже мотивация для работы в целом».

От этих мыслей у Кудрина вдруг пробудился некоторый энтузиазм, и он с новым рвением продолжил написание отчета.

Утром следующего дня в дежурную часть отделения милиции позвонил инспектор уголовного розыска Октябрьского райотдела и попросил телефон кого-нибудь из оперативников. Дежурный дал номер телефона оперативного состава отделения милиции. Трубку поднял Кудрин, а на том конце провода был оперативный работник Октябрьского райотдела Иван Родин. Он сказал, что сегодня утром на Черемушкинском рынке одна из торговок стала продавать очень красивые веера, очень похожие на фотографии из сводки-ориентировки. Они договорились через час встретиться у входа на рынок. Чтобы Кудрин узнал его, Родин описал себя, сказав, что он высокого роста и будет в светлом костюме.

Женя приехал к Черемушкинскому рынку и у входа увидел молодого долговязого парня в светлом костюме.

— Привет, я Кудрин Евгений, — сказал Женя и протянул удостоверение личности.

— Ну, а я Родин Иван, — ответил долговязый, — видишь крайнюю палатку, нам туда.

Они подошли к палатке, в которой бойко торговала женщина средних лет с ярко накрашенными губами. Женя сразу же увидел вьетнамский веер, который он внимательно рассмотрел еще в магазине, когда эксперт его фотографировал.

— Почем веер? — спросил он.

— Семь рублей за штуку, — ответила торговка.

— А что так дорого? — проговорил Родин.

— А найди дешевле, дядя, не хочешь брать, отходи в сторону, — ехидно ответила она.

— Ну, тогда, тетя, закрывай свою лавку и пойдем в администрацию рынка, — строго сказал Родин и показал ей свое удостоверение личности.

— За что забираете? — громко завопила торговка.

— Там все узнаешь, — ответил Родин.

Пока она собирала свои вещи, Родин сказал Жене, что начальником охраны рынка работает их бывший участковый инспектор, который вышел недавно на пенсию. И еще добавил, что Сергей Степанович Юсин очень опытный и хороший мужик, который всегда поможет в решении любых оперативных вопросов.

Через несколько минут они уже входили в здание рынка. У двери начальника охраны они остановились, и Родин, открыв дверь, поздоровался с человеком, сидевшим за небольшим письменным столом.

— Привет, Степанович, — произнес он.

— Ваня, какими судьбами, — ответил, улыбнувшись, Юсин, — проходите, пожалуйста.

— Сергей Степанович, — проговорил Родин, — нам тут с коллегой по розыску Кудриным нужно пошептаться с этой гражданкой.

— А, понимаю, — ответил начальник охраны, — я пройдусь по рынку, а вы смело располагайтесь здесь.

Юсин вышел из кабинета, а Иван взгромоздился в его кресло и с хозяйским видом сказал: — Предъявите документы, товарищ женщина.

Торговка достала из сумки паспорт и протянула его Родину.

— Так, Букреева Нина Сергеевна, проживающая на Профсоюзной улице, — медленно произнес он.

— За что арестовали? — с раздражением спросила Букреева.

— Вас никто не арестовывал, просто проверка документов, — ответил Родин.

— Знаю я ваши проверки, — ехидно сказала она.