Ход колдуньи

– А кого еще можно обозвать пушистым недоразумением? – пожал плечами Юрген.

Я нехотя раскрыла ладони. Лисенок с опаской посмотрел на теневика. На лице Юргена крупными буквами было написано: да вы издеваетесь?

– Сюрприз, – нервно рассмеялась я.

– Как зовут? – Теневик попытался ухватить лисенка за загривок.

Я отдернула руки, прижала пушистика к себе.

– Осторожно! Это тебе не кошка! Аккуратно! Она маленькая!

– Оригинальные имена, Леннет, – поддел Юрген. – Так как зовут: «Осторожно» или «Аккуратно»?

– Иди отсюда, сама справлюсь. Подходит?

– Чтобы ты из-за лисы провалила проверку знаний и тренер мне плешь проел до мозга? Нет, Леннет, проваливайся сколько влезет, только без лисенка. – Юрген подставил ладонь, сложив пальцы чашкой. – Да не трясись ты, буду делать все по инструкции. Доктор же тебе ее дал?

– А как же! – ответила за меня горгулья.

Высунувшись в окно, она вручила Юргену рюкзак и лист. Теневик закинул первый на плечо, второй сунул в карман.

– Все по списку! – грозно рыкнула Ру́би, вылетела из комнаты и понеслась в алеющее небо.

– Куда я денусь, – недовольно пробурчал Юрген, опять протягивая руку. – Давай ее сюда, Леннет, я хороший.

– Ага, чуть не убил меня, а так само очарование, – вырвалось у меня.

На щеках теневика выступили желваки.

– Это была случайность, – буркнул он.

– Ну да, смертельные заклинания случайно появляются…

Тени! Я что, все это вслух сказала?

– Лису. Сюда, – отчеканил звереющий Юрген.

– Она маленькая, – напомнила я.

– Да вижу я! – рявкнул теневик.

Осторожно зачерпнул лисенка из моих рук, показал. Лисенок испуганно пискнул и вцепился в большой палец Юргена.

– Ну точно моя бывшая! – неожиданно весело присвистнул теневик.

Лисичка от удивления выпустила его палец.

– Чуть что, сразу кусаться, то есть скандалить, – задумчиво изучая свою ношу, пояснил теневик. – Будешь Беллой.

– Эй! Не смей называть ее именем бывшей! – возмутилась я.

– Есть другие предложения? – не согласился Юрген, пересаживая лисичку на одну ладонь и прижимая к груди. – Иди, а то на завтрак опоздаешь.

И быстро зашагал прочь.

Слов не было. Мало того что имя лисичке дал, так еще и командует!

– Леннет! – донеслось из окна. – Душ через пять минут закрывается!

Чего? Как?

Ввалившись в комнату, я сгребла вещи и вылетела в коридор.

Горгулья ехидно показала на дверь душевой:

– Пять минут. Потом до вечера закрою, чтобы некоторые до самых занятий не плескались.

Вымыться за пять минут оказалось не так просто. Сушка волос в это время точно не укладывалась. В итоге пять минут спустя я вышла из душевой местами вымытая, местами ополоснутая, переодетая и с мокрой головой.

– На завтрак дается полчаса, – просветила горгулья, запирая дверь на ключ. – Он начался десять минут назад.

Похоже, парни не просто так по утрам бегают. Отрабатывают бодрую рысцу, чтобы никуда не опоздать в этом храме точных чисел и ограничений!

Оставив вещи в комнате, я поскакала в столовую.

Благодаря рассказу дежурного из больницы, я знала, что она находится в здании рядом с мужскими казармами.

Заблудиться при всем желании не вышло бы. Во-первых, едва я оказалась у одноэтажного знания столовой, как нос защекотал аромат еды. Во-вторых, на крыльце имелась табличка с надписью.

Влетела в столовую ровно за десять минут до конца завтрака.

В большом светлом зале стояли длинные столы со скамейками. И стойка.

За последней возвышался повар в белом колпаке на макушке. Смуглая кожа, рыжие брови и аккуратная бородка. И светлые, будто выбеленные, волосы. На кухне руководил выходец из Норка. Рядом с ним мялись два дежурных адепта в фартуках.

Получив у них поднос с тарелкой каши, чай и булку, я пристроилась за ближайшим столом.

В зале было почти пусто. Студенты давно закончили есть, и только Вард неторопливо смаковал чай. Приветливо отсалютовав кружкой, он снова меланхолично уставился перед собой.

Чувствуя себя удавом, я быстро запихнула в себя завтрак. Отнесла посуду и пошла в сторону главного здания университета.

В расписании было указано, что проверять студентов по обмену будут на четвертом полигоне, расположенном рядом с главным корпусом. Полигоном оказалось одно из «штормящих» сооружений. Вблизи скрученные штопором стены, изгибающиеся из стороны в сторону, казались еще более нереальными.

Внутри все было более традиционным. За дверью находился небольшой холл. А вот углов у комнаты оказалось одиннадцать, и потолок в двух местах поднимался волной, казалось, его кто-то вдавил вручную. Имелось пять дверей. На скамейках у слегка наклоненных наружу стен сидели обменные студенты. Ни одной девушки, все парни. Одинаково породистые, надменные. Одетые так, словно их пригласил лично император. Ну или все двадцать – его бастарды. Похоже, не только наш ректор подрабатывает на пересылке «правильных» студентов к теневикам.

Примостившись на краю скамейки, я то и дело ловила на себе удивленные взгляды. Пару раз слышала шепоток: «Мы мешаем уборщице?» Но разозлиться не успела.

В холл, точно черный ворон в развевающейся мантии, вошел Эмерсон. Без вступления и не представляясь, обрадовал: