Ход конем

— Вы меня не так поняли! Никто не будет вам досаждать! Делайте, что хотите! Просто если вам потребуется помощь, то весь административный ресурс управления делами президента — в вашем распоряжении.

— Спасибо! — искренне поблагодарил я. — Кстати, нам пока не выделили посадочный коридор. Как вы считаете, если мы сядем на базу в…

— Секундочку! — перебила меня Агния Фогель. — Сейчас я дам вам другой, намного удобнее. Та-а-ак… Ловите файл… и… еще вот этот… Во втором — идентификаторы моих коммов. Рабочего и личного. Если вам что-то понадобится — то не стесняйтесь. Договорились?

«Хорошо, что все это звучит не в ОКМ, — мелькнула в голове дурацкая мысль. — Вильямс бы меня извела…»

— Господин полковник, это меня нисколько не затруднит!!! — истолковав паузу как мое нежелание принимать ее помощь, с жаром воскликнула президент. — Наоборот, мне будет приятно, если я смогу вам хоть чем-нибудь помочь.

Решив, что в этом случае лучше согласиться, чем объяснять причины, почему не хочется этого делать, я утвердительно кивнул:

— Хорошо. Если что-то понадобится — обязательно наберу.

— Замечательно! Тогда я отключаюсь. Надеюсь, вы не пожалеете, что решили отдохнуть именно у нас.

Загрузив файл в курсовой компьютер, я обнаружил, что точка финиша посадочного коридора, полученного от президента Дабога, находится в семидесяти километрах от нашего особняка, в местности, где отродясь не было никаких космодромов. Решив, что в файл закралась ошибка, я хотел было связаться с диспетчером Башни, но потом вспомнил про возможности «Игл».

Подключиться к сканерам орбитальной крепости, висящей над нужным мне участком поверхности, удалось без особого труда. Получить картинку с оптического умножителя — и того легче. В общем, когда передо мной развернулась панорама точки финиша, я ошарашенно присвистнул: за время, прошедшее с последнего посещения Дабога, в тропическом лесу неподалеку от нашего дома возник небольшой космодром. Причем не какой-нибудь там частный, рассчитанный на прием нескольких прогулочных яхт, а самый настоящий, военный. С полноценной инфраструктурой, казармами, артскладами, посадочными секторами, приводами и даже системами ПВО и ПКО.

Что странно, несмотря на активный радиообмен между различными службами этого космодрома, на пластобетоне не оказалось ни одного корабля. Мало того, поверхность посадочных секторов выглядела так, как будто на нее ни разу не приземлялось ничего тяжелее гражданского флаера.

«Забавно…» — подумал я. И кинул картинку в ОКМ.

Мнения ребят разделились: абсолютное большинство, состоящее из всех без исключения ребят и моей Иришки, считало, что этот космодром — плата за «беспримерный героизм, проявленный пилотами подразделения Демон во время защиты планеты от флотов агрессора». А меньшинство, состоящее из Линды и Элен, утверждало, что это только аванс и что основной «платеж» героям еще впереди.

У меня была возможность оценить отношение, декларируемое госпожой Фогель, поэтому я склонялся ко второму варианту. И слегка напрягался: принимать подарки такой стоимости я как-то не привык.

Наша троица как в воду глядела: сюрпризы начались сразу же после приземления. Для начала искин АСКО[105] напрочь отказался принимать файл-идентификатор нашего подразделения. При этом все сервисные механизмы, начиная с заправщиков и заканчивая элеваторами артскладов, подключились к системам кораблей чуть ли не до того, как мы заглушили движки.

Диспетчер Башни, услышав о возникшей проблеме, расплылся в широченной улыбке в стиле «можно шире, но уши мешают», и заявил, что списывать средства за заправку со счетов интендантской службы ВС Лагоса никто не собирается, так как Дабог и без этого в неоплатном долгу перед Демонами и НСЛ.

Спорить с человеком, выполняющим приказ вышестоящего начальства, я не стал. И, искренне поблагодарив за отношение и оперативность, попросил вызвать нам какой-нибудь флаер.

Диспетчер улыбнулся еще шире, кинул мне картинку из ангара, в котором стояло десятка полтора машин производства самых известных брендов КПС, и предложил выбирать.

Я недоуменно приподнял бровь: летать на чужих машинах, тем более такого класса, как, скажем, «Эйс-Фантом-Элит», я не собирался.

Сообразив, о чем я думаю, диспетчер хрюкнул от восторга и заявил, что все эти машины — наша собственность. Как, впрочем, и космодром. А когда я попробовал что-то возразить, показал один из флаеров сбоку. И я, увидев морду «Демона», скалящуюся с обтекателя движка, решил посоветоваться с Харитоновым.

Выслушав мой сбивчивый монолог, Владимир Семенович пожал плечами и заявил:

— Ты теперь публичный человек. Соответственно, должен научиться философски относиться к издержкам своего положения. Все то, что ты видишь на Дабоге, — нормально. Более того, дальше будет еще интереснее. Кстати, большинство так называемых «сюрпризов» — результат договоренностей между руководством Дабога и нами.

— Даже так?