Ход конем

Семенов в раздумье листал бумаги в папке. «Интересно, появилась ли у них рабочая версия? Генерал Высотин два раза звонил по этому поводу. Поторапливает... Работа, конечно, предстоит сложная... трудная. Впрочем, Ольге это не впервой...»

Следователь ОВД майор милиции Карелина появилась в кабинете Семенова почти бесшумно. Тщательно выглаженный милицейский мундир сидел на ней безукоризненно. В косых лучах солнца, бьющего из окна, тугой узел волос на затылке Карелиной казался золотистым.

— Садись, Оля. — Матвей Степанович чуть заметно улыбнулся и снова посерьезнел. — Как идет расследование по делу банды каратистов? Есть что-либо новое?

— Я, товарищ полковник, вчера только ознакомилась с этим делом в прокуратуре...

— Кто у них ведет его?

— Тарас Петрович Прохоров. Мы с ним уже беседовали. Он подсказал, что надлежит выяснить в первую очередь...

— Времени на раскачку нет. Пока банда не обезврежена — жди любой гадости. Вплоть до убийства.

Ольга вздохнула.

— Понимаю. Но пока, к сожалению, — почти никаких зацепок. Приметы преступников, сформулированные потерпевшими, довольно расплывчаты. Что значит: «первый — высокий, в черном пальто... второй — среднего роста, вокруг шеи намотан длинный шарф»? Да таких людей сколько угодно!

— Ну, а лицо... лица преступников потерпевшие не запомнили? Опознать сумели бы?

— Увы... Ни пенсионер Николай Иванович Нечипоренко, ни супруги Русины ничего не смогли разглядеть. Разве что одежду, фигуру... Темно было.

— Скажи, а почему Нечипоренко попал в этот парк? Да еще с такой суммой денег? Ты не интересовалась?

— Интересовалась, товарищ полковник. Два раза беседовала. Свой выигрыш — 5368 рублей — Нечипоренко получил в территориальном управлении «Спортлото» около 19.00. Деньги положил в портфель. Купив в Центральном гастрономе сыра и колбасы, а в магазине « Парфюмерия», что на Крещатике, — два тюбика «Неопоморина», Николай Иванович отправился домой. Желая сократить путь от трамвайной остановки до дома по улице Некрасова № 87, где он живет, пошел напрямик через парк «Молодежный». На одной из безлюдных аллей, где не горели фонари, у Нечипоренко выхватили портфель...

— И что же Николай Иванович?

— Он закричал и бросился догонять бандита. Один из нападавших, самый высокий, по утверждению Нечипоренко, прошипел: «Кья-а!» — и ударил его ногой в солнечное сплетение. Николай Иванович упал и потерял сознание. Очнулся он лишь минут через двадцать. Вокруг никого не было...

Семенов потер щеку:

— С Русиными ты тоже беседовала?

— Так точно. 22 декабря вечером супруги возвращались из города, где несколько часов назад кандидат наук Олег Петрович Русин купил своей жене Надежде Семеновне золотую брошь с чароитом за 2738 рублей 50 копеек — подарок к десятилетию их свадьбы. В проходном дворе по улице Щорса № 21 освещение отсутствовало, и бандиты, очевидно, знали об этом. Шел крупный снег, видимость была плохой. Преступники налетели внезапно. Они вырвали из рук Русиной дамскую сумочку, где была золотая брошь...

— Свидетели были?

— Нет.

— Дальше.

— Растерявшаяся Надежда Семеновна стала звать на помощь, а Олег Петрович кинулся на одного из бандитов — низкорослого, в меховой куртке, схватил его за рукав, но в тот же момент раздался возглас: «Кья-а!» —и Олега Петровича ударили сбоку чем-то по голове. Больше он ничего не помнит.

— Как долго Русин был без сознания?

— Жена говорит, что минут десять-пятнадцать...

— Что еще?

— Олег Петрович утверждает, что преступников было четверо, однако Надежда Семеновна не согласна с этим и считает, что был еще и пятый — его дородная фигура маячила в снежной сутеми... Вот все, что удалось дополнительно выяснить, — закончила Карелина.

Матвей Степанович долго смотрел в одну точку.

— Мда-а, похоже, что преступники следили и за Нечипоренко, когда он получал свой выигрыш, и за Русиными когда они покупали золотую брошь...

— Согласна. Я, товарищ полковник, была в территориальном управлении «Спортлото», потом ездила в ювелирный магазин, где Русины купили брошь...

— Ну и что? — поднял брови Семенов.

— Ничего нового узнать не удалось. Короче: фоторобот не сделаешь, заглядывать в дактилокартотеку — нет оснований. Одним словом, — плохо. Продвижения вперед нет.

— Так уж и нет?

— Ну, почти нет.

— Уже лучше, — усмехнулся Матвей Степанович. — Выходит, что-то все-таки есть?

Карелина пожала плечами.

— У потерпевшего Русина остался в руке клок шерсти от куртки одного из нападавших бандитов. Эксперты утверждают, что куртка — из искусственного меха, пошита в Киеве на фабрике имени Розы Люксембург.

— Вот видишь! А ты приуныла, говоришь, что ничего нет...

— К сожалению, товарищ полковник, это дела не проясняет...

— Как знать, как знать...

«Хочет подбодрить меня, утешить... Эх, Матвей Степаныч...» — вздохнула мысленно Ольга.

— Буду думать, товарищ полковник.